Исповедь травы

…и, разбрызгивая вокруг себя дождь, по колено в воде, мечевластитель Снэйкр у парадного подъезда леди Сульвас один отбивался от четверых солдат Ниххата, присланных взять его за пособничество нарушителям спокойствия. Капли дождя водопадом низвергались с выступающей кровли – и разлетались веером, сталкиваясь с бешеной сталью пяти мечей, так что облако водяной пыли окутало схватку… И недвижная, как статуя, застыла в дверях леди Сульвас, старшая из Последних Лордов, до самых расширившихся глаз укутанная в оранжевое покрывало, стояла молча, ни криком, ни вздохом не осмеливаясь помешать любимому, и только вздрагивала, когда до нее долетали холодные капли, обжигая сквозь тонкий шелк…

– Ишь чего захотели! – смеясь, кричал Снэйкр, ловко парируя удары. – Ничего у вас не выйдет! Весь город слышал и видел Их – всех не перевешаете! Пока жив хоть один человек, помнящий Их, жива и надежда Кармэля!

«А ночь плавно уходила в степь, с ней вместе уходила его тень, он сам отпустил ее – затем, чтоб рук не вязала… Слеза в ожерелье янтаря сверкала при свете фонаря, как будто заря всходила для притихшего зала. Он пел – словно падала звезда, он пел – словно шаг, и нет следа, он пел, что никого и никогда река не держала…»

…и, что-то весело напевая, матушка Маллен и Китт с трудом вытаскивали из-под навеса огромную жестяную бочку, чтобы подставить ее под щедрый дар неба. Бочка была сильно помята, так что катить ее было весьма затруднительно. Мокрые белесые пряди облепили лица матери и дочери, одежда их вымокла до нитки, но захлебываясь беспричинной радостью, обе не обращали на это никакого внимания…

Неожиданно сильная рука оттолкнула Китт в сторону.

– А ну уйди, – Ярт навалился на бочку, и та, покачнувшись, сразу стала в нужное положение. – И чтоб я больше никогда не видел, как ты тяжести ворочаешь – не бабское это дело! Поняла, сестрица?

«Движенье от Братства до родства, от Дня всех Святых до Рождества, цветы и руины торжества в декабрьской стуже – и ноты сошлись в один узор, и в полночь явился дирижер, и все мы обратили к нему взор и стали послушны. Он пел – и мы молились на него, он пел – и мы плевали на него, он пел – и мы не знали никого, кто был его лучше!»

…и, пытаясь перекрыть шум льющейся воды, молодой Степной Волк по имени Гурд кричал в лицо начальнику гвардии Залов:

– А я говорю – никакого гонца с желтым флагом не будет! Я не стану поднимать степь в погоню за этими людьми!

– Это еще почему?!