Исповедь жены военного строителя

Однажды ко мне приехала мать в очередную командировку в москвский НИИ. Вот они с Серёгой наобщались. Он вечером пришел пьяный и что-то бормотал, слов было не разобрать кроме рефрена «тёща», которое шло как припев. На следующий день мы её провожали на Луганск с Павелецкого вокзала и Серёга так уж старался бегал вокруг нее, что народ ей говорил: «Ах, какой замечательный зять у вас. Таких не бывает».

В Сбербанке я проработала до самой болезни, то есть как обычно – что-то около полугода. У меня начало мелькать в глазах, их периодически застилало «снегом» и я тихо сидела и ждала, когда это кончится.

Перед новым 1990 годом я услышала, что в Ступино должен приехать Сахаров и решала как бы попасть на его выступление, но он так и не приехал, потому что умер.

На новый год 1990 мы поехал в отпуск в Луганск. Мы все вместе смотрели сериал "Просто Мария". Это бесконечная латино – американская нудотина, на которую подсели всей страной. Голоса дублирующих актеров навсегда въелись мне в уши. Но всё ещё было впереди. Нас ждали "Рабыня Изаура", плачущие богатые, дикая Роза, а пока – просто Мария.

И под этот сериал, я не поняла, что со мной случилось, но свело спину и мне в первый раз в жизни вызвали скорую помощь. Приехал не абы какой врач, а пацан с которым я училась в параллельных классах – Котилевский, мне стало перед ним очень неудобно, что я в двадцать шесть лет докатилась до вызова скорой.

На следующий день я пошла к участковому врачу, и меня послали на прогревание, кажется с литием. И что–то пошло радикально не так. Вся спина покрылась красными рубцами. Но мне не отменили процедуры. Потом мы уехали обратно в Ступино. Я сильно кашляла и вызвала врача на дом, во что всё это вылилось я расскажу отдельно.

Таким образом, девяностые я встретила в Балашихинской областной онкологической клинике.

Оставив со своими пьяными мансами меня – больную в покое, Серега взялся за других. Как-то он повздорил с Тимкой. Тот заперся от него в ванной и Серёжа взялся вышибать туда дверь. Могу сказать, что он был в восторге от мероприятия. Я сидела в комнате и что-то читала, насколько это было возможно, а он забегал, озабочено выбирал какой- то новый инструмент в своем ящичке и срочно бежал обратно работать над дверью. В конце концов ему помог топор.

И как потом рассказывал Тима, когда дверь на него завалилась, то он подумал: «Сейчас начнётся!». Но Серега влез в ванну и довольный спросил: «Ну зачем ты от меня спрятался? Думал я не открою?». Всё.

Выломанную в ванную дверь так толком и не починили. Что там было чинить? Теперь она была кривоватая.

Ещё Серёга под окнами соседнего подъезда, где жил комбат устраивал матерные концерты, кричал тому в окна, что он о нём думал. Утром конечно же извинялся, ему было очень неудобно.

************* ОТСТУПЛЕНИЕ: "ВРЕМЕНА"=============

17 декабря 1990 года, выступая на IV Съезде народных депутатов СССР, Сажи Умалатова предложила депутатам отправить в отставку президента СССР М. С. Горбачёва. Бог иногда протягивает нам руку, и нам просто надо этот дар принять.

Я никогда не забуду этой женщины и ее выступления, которое видела в прямом эфире. Поэтому нашла и вставила стенограмму целиком: «Дорогие товарищи, я вношу предложение включить в повестку дня вопрос о недоверии Президенту СССР. Руководить дальше страной Михаил Сергеевич Горбачёв просто не имеет морального права. Нельзя требовать от человека больше, чем он может. Всё, что мог, Михаил Сергеевич сделал. Развалив страну, столкнув народы, великую державу пустил по миру с протянутой рукой. Не знаю, дорогие товарищи, может быть, вам импонируют эти подаяния, но меня они глубоко оскорбляют и унижают.

Уважаемый Михаил Сергеевич, народ поверил вам и пошёл за вами. Но он оказался жестоко обманутым. Вы несёте за собой разруху, развал, голод, холод, кровь, слёзы, гибель невинных людей. Люди не уверены в завтрашнем дне. Их просто некому защитить.

Вы должны уйти ради мира и покоя нашей многострадальной страны. Любить власть мало, извините меня, надо уметь пользоваться этой властью во имя народа на его благо.

Я знаю, что среди тысячи голосов мой голос как «голос» глухонемого. Он может быть не услышан. Но я знаю другое: данный съезд – это последняя вера и надежда народа. Все наши решения повиснут в воздухе, как это было до сих пор. В стране нет хозяина, а раз нет хозяина, то и выполнять решения некому. Каких только прав и полномочий мы не давали президенту! Их невозможно перечесть. Но результатов нет. Да они и не могут быть!

Если президент вместо того, чтобы сказать: «Мы должны объединиться и работать, находить внутри страны всё, что нам необходимо, чтобы накормить, одеть, обуть население), – выходит на трибуну и в очередной раз рассказывает, кто какие подачки нам даёт. Съедим, а потом – что? Мы живём по принципу: «Нам бы день простоять да ночь продержаться, а там и наши придут, освободят». Я не знаю, кого мы ждём.