Исповедь жены военного строителя

Под аплодисментами Запада Михаил Сергеевич Горбачёв забыл, чей он президент. И абсолютно не чувствует пульса страны. А авторитет, уважаемый Михаил Сергеевич, должен быть с порога родного дома. На протяжении шести лет люди постепенно отдаляются друг от друга. Страну захлестнули безнравственность, злость, ненависть, преступность. Гибнет страна!

– Заканчивайте, у вас две минуты осталось, – прервал меня Лукьянов.

– Извините, не перебивайте меня. Я вношу предложение, у меня ещё есть две минуты, дайте мне говорить.

В зале поднялся шум. Но я продолжала:

– Многие здесь кричат, это их право. Сохранив Горбачёва, вы хотели сохранить себя. Да, и я бы так хотела. Но это глубокая ошибка. Волна смоет всех. Никого не оставит на своём пути – ни левых, ни правых.

Зал опять отреагировал бурным рокотом. Мне необходимо было вновь овладеть вниманием депутатов, чтобы сделать главное, ради чего я прорвалась на эту трибун:.

– Знаю, что здесь мне не дадут сказать всё. У великого Державина есть прекрасные слова:

Я любил чистосердечье,

Думал нравиться лишь им.

Ум и сердце человечье

Были гением моим.

Надеюсь, на ваш разум и на то, что вы примете правильное решение. Потому прошу внести в повестку дня первым пунктом моё предложение «О вотуме недоверия Горбачёву». Прошу поставить вопрос на голосование. Если не пройдёт, то вторично поставить на поимённое голосование и опубликовать в газетах его результат» =========================================================

Нам свекровь привезла индюка. На старый Новый год на 14 января 1991 года я его в духовке на общей коммуналке приготовила. Было трудно – он еле вместился, но я старалась. Потом был общий стол, мы поставили этого индюка и у меня упала вилка. Когда я вынырнула из под стола, то в блюде был только один странный кусочек. Раньше я про такое читала только в юмористических рассказах. То есть я его полдня приспосабливала, и осталась в мгновение без своей доли. За столом мы были вшестером с соседями -сослуживцами и плюс пару детей. Если бы мне что-то досталось, то я бы этого индюка не запомнила.

Этот старый новый год был некоей компенсацией за основной праздник, на который наш начмед Тима вырядился Дедом Морозом, мой Сережа – Снегурочкой и дико буянили, приставая к прохожим. Не очень помню что там было дальше, но я ушла домой и Серега приперся ко мне довыяснять моменты. Тут меня за руку сзади жена Тимы и остановила, отняв бутылку шампанского. По этому случаю я на него просто одела довольно крупный торт. Вышла из квартиры и уехала в Луганск к родителям.

Но каждый раз когда я появлялась у них на горизонте с этой проблемой, они уверяли меня, что у Сережи масса положительных качеств. и его просто надо забрать оттуда. Мой отец прошелся по знакомым, и Сергею сделали вызов на перевод в Луганское МВД. Хороший Сергей начал пытаться перевестись из плохой армии. Он написал рапорт на перевод по семейным обстоятельствам, приложил какие-то справки о моей болезни и вызов из Луганского МВД.

Референдум о сохранении СССР 17 марта 1991 – и такое ещё было, я встречала в Луганске потому что переоформляли бабушкину квартиру на меня. Я даже ходила голосовать. И кстати не очень разобрала постановку вопросов и не помню как проставила «птички». Я в принципе была тогда против СССР, потому что надеялась, что мы как-то своей республикой – прекрасной Украиной дадим лад нашим полям и заводам. А что творилось в Подмосковье, с их мыльницами и перловкой в гастрономах, я прекрасно знала.

************* ОТСТУПЛЕНИЕ: "ВРЕМЕНА"=============

В Прибалтике и на Кавказе этот референдум об СССР даже не смогли провести.

«Good bye, мой мальчик», -пела Варум.

Грустная – перегрустная комедия Эльдара Рязанова "Небеса обетованные" с пенсионерами на свалке в начале, и поездом уносящим их с этой планеты в конце" – украсят мои воспоминания о 1991.

Как вы догадываетесь, что если в магазинах ничего кроме мыльницы купить было нельзя, то денег на руках у населения за счет вынужденной экономии, оставалось много. И правительство было этим недовольно. Этим народ мешал правительству. Поэтому в январе 1991 года была провернута небольшая денежная реформа. Но справедливости ради надо сказать что правительство об этом объявило. Министр финансов – Павлов, румяный и толстенький публично заверил, что никакой денежной реформы не будет. Какой вам еще "маяк" нужен?

Дальше кобра бросилась на людей: вечером в девять часов объявили что полтинники и сотки на руках уже сильно устаревшего образца. И с утра можно было обменять их на новый более совершенный образец, но до одной тысячи рублей. Остальные свои деньги надо было менять через заявку в специальную комиссию, которая и решит обоснованность наличия подобных деньжищ.

Надежда правительства, что часть денег у населения пропадет и количество налички придет в соответствие с количеством мыльниц в гастрономах не осуществилось полностью, но кто-то и пострадал. Главным итогом реформы стала утрата доверия населения к действиям союзного правительства.