Исповедники

Охранники перебрасывались короткими фразами из которых стало понятно, что на имение напали и не просто так залётные грабители, а хорошо вооружённый динамитом и оружием отряд, поскольку подорвав в с трёх местах кирпичную стену имения, они несколькими группами хлынули внутрь. Но то ли не знали, что после моей выходки с кражей генерала, тут усилили патрули не только внутри имения, но и вокруг него, то ли рассчитывали на внезапность, но они просчитались и сразу встретили ожесточённое сопротивление охраны, завязнув в бою, ничуть не продвинувшись вглубь парка.

К имению они просто не смогли подобраться, так как везде напарывались на выстрелы из окон верхних этажей, так что мне можно сказать «повезло», нарваться на одного из них, так как если я бы сидел в доме, нападение прошло вообще мимо меня. Тайная полиция прекрасно с ним справилась сама.

— Сэр Рэджинальд! — начальник охраны, с парой других полисменов, контролировал вход в поместье, он же первый из них заметил меня.

Слуг вокруг не было видно, хотя обычно они мельтешили постоянно вокруг.

— Билли, спустись в подвал, возьми менее напуганного из слуг, пусть он принесёт тёплую воду и чистые бинты или простыни, — скомандовал он, когда я упал в одно из кресел, совершенно не замечая, что испачкал кровью его обивку. Когда полисмен бросился выполнять команду, он подошёл и спросил.

— Сэр Рэджинальд, вы можете идти? Думаю будет лучше, если мы переместим вас в ваши покои.

— В доме никто не пострадал? — спросил я, переживая в основном за учителя и Лизу.

— Нет, я сразу приказал всем спуститься вниз, чтобы не болтались под ногами и занял оборону.

— Хорошо, а сэр Энтони?

— В своей комнате, с ним три охранника, — успокоил меня он.

Он помог мне подняться и подхватив меня, помог идти. Сначала идти было легко и я даже хотел отказаться о его помощи, но пара пройденных лестниц и ноги стали ватными, появилась лёгкое головокружение. Так что на кровать я упал с облегчением, потревожив правый бок, который просто горел, словно обожжённый огнём.

Когда бледный слуга внёс воду и две простыни, кинув испуганный взгляд на меня, начальник охраны, на которого я раньше никогда и не обращал особого внимания, поскольку они стали для меня молчаливой частью декоративной мебели поместья, стал смачивать водой повязку и раскручивать её.

— Потерпите, — он снял последний виток, зацепив рану и мне пришлось зашипеть от боли. Он внимательно осмотрел рану, заставляя меня поворачиваться то на живот, то на спину.

— С виду ничего критичного, вижу оба отверстия, но ткань от рубашки могла попасть в рану, нужен доктор, — заключил он, аккуратно куском простыни промокнув кровь вокруг раны и приложив к начавшей опять сочиться из неё крови другой чистый кусок ткани, наложил тугую повязку, заставившую меня почувствовать спеленённым по рукам и ногам младенцем.

Вскоре у меня стала подниматься температура, я весь взмок, руки и ноги стало потряхивать и я не понял, когда потерял сознание.

* * *

Холодные руки, трогающие тело, заставили покрыться меня гусиной кожей и я моментально пришёл в себя, открыв глаза.

Рядом со мной находился знакомый мне доктор, хотя я видел его всего дважды, но не запомнить его весьма впечатляющую внешность, было трудно.

— Сэр Рэджинальд, не нужно двигаться, — он одной ладонью смог не дать мне подняться, — вам нужен отдых.

— Что со мной? Почему я отключился?

— Адреналиновый шок, помноженный на кровопотерю, — он наклонился и приложив деревянную трубочку к своему уху, послушал моё сердце, — повезло, что мало ткани с одежды попало в рану, я всё почистил и зашил, останутся только два шрама вам на память. Главное, что нет воспаления. Две-три недели покоя, обильное питание и будете свеженьким, как раньше.

— А что с нападавшими? — я позволял ему проделывать с моим телом манипуляции, когда он слушал и ощупывал меня.

— Это не ко мне вопрос молодой человек, моё дело — медицина, — он закончил осмотр, водрузил себе на нос монокль и пожёвывая усы, стал писать на листке, вытянутого из кожаного, потёртого саквояжа.

— Вот, — он протянул его мне, — все мои рекомендации, если рана начнёт беспокоить, сразу же зовите меня, сэр Артур был очень настойчивым, так что я теперь ваш лечащий врач.

— Да, сэру Артуру бывает невозможно перечить, — понимающе хмыкнул я, — спасибо доктор.

Он отмахнулся, собрав свои трубочки и железяки в саквояж, попрощался и вышел.

— «Нужно позвать учителя, пусть хоть Лиза мне книги будет носить, — решил я, — я не смогу тут просто так лежать две недели, к тому же не нужно забывать и своём кающемся, ведь я хотел вчера поехать с ним на верфи».

К счастью серебряный колокольчик был тут же на столике, в изголовье кровати, так что на его звон в комнату заглянула незнакомая мне служанка.

— А где Лиза? — удивился я, рассчитывая видеть свою личную служанку, — позови её.

Девушка ойкнула и закрыла за собой дверь, оставив меня в недоумении. Ожидание не продлилось долго, дверь снова открылась и в комнату вошёл учитель. Один взгляд на его лицо и моё сердце сжалось от тревоги.

— Лиза? Что с ней? — едва не выкрикнул я, внезапно осипшим голосом.