Исправленному верить

Его истошный вопль прозвучал громче любой сирены и даже громче бешено колотившегося Митиного сердца. Так мог кричать только разбившийся, доживающий последние минуты человек. Во всяком случае, Митя был в этом уверен, и поэтому, когда он, зажмурившись, соскользнул с подоконника и, не успев сгруппироваться, приземлился рядом с лежавшим на земле напарником, удивлению его не было предела: Григорий продолжал завывать. Больше того – почти сразу, как только Митя упал рядом с ним, Гриша попытался вскочить на ноги, и ему это вполне удалось!

– Бежим отсюда скорее!!! – завопил абсолютно живой и, похоже, ничуть не пострадавший Григорий, вцепившись товарищу в руку и потянув его вверх. – Они сейчас вломятся в квартиру, они нас увидят, они будут стрелять!!!

– Беги, я сейчас! – Митя тоже попытался встать и лишь теперь почувствовал боль в правой щиколотке – сперва как будто и не очень сильную, но уже через секунду…

– Мить, ты чего?! Сильно ударился? – запричитал Григорий, когда его друг с воплем плюхнулся обратно на газон. – Бежать можешь?

– Черт! Я даже идти не смогу!!! – простонал Митя. – Я, кажется, ногу сломал!

По законам жанра приключенческих книг, которыми Митя зачитывался в детстве, ему следовало теперь приказать напарнику: «Брось меня, спасайся сам!» Но выговорить эти слова у него почему-то не получалось. Вместо них хотелось сказать совсем другое, потребовать, чтобы Григорий не оставлял его и помог добраться до припаркованной возле другого конца дома машины. Так и не определившись с выбором роли, Митя громко и жалобно замычал, но Гриша догадался, что напарник имел в виду, и все-таки поставил его на ноги.

– Давай, обопрись на меня, сейчас добежим! – прикрикнул он на старшего товарища и рванулся к машине. Митя, повиснув на нем почти всей своей тяжестью, запрыгал рядом на одной ноге. Мысль о том, что он должен все-таки дать Григорию возможность убежать одному, еще некоторое время вертелась у него в голове, но пострадавший убедил себя, что даже если бы он попросил подельника бросить его, тот все равно ни за что бы на это не согласился.

Григория между тем мучили другие вопросы:

– И какого лешего мы так далеко оставили твой драндулет?! Кто тебе сказал, что это удобнее, когда что-нибудь воруешь? В каком идиотском детективе ты это вычитал?! – возмущался он, тяжело дыша и спотыкаясь.

– Да кто ж знал, что так выйдет?! – огрызался Митя. – Между прочим, ты сейчас за руль сядешь, я не могу машину вести!

Гриша витиевато выругался – водить автомобиль он немного умел, но прав у него не было. Как и особой практики вождения.

Они уже ввалились в салон машины, когда в распахнутом окне второго этажа появились две милицейские фуражки. Крепкая железная дверь, с трудом впустившая в квартиру воришек, сумела так же «добросовестно» задержать на лестнице и стражей порядка. И, выглянув в окно, они увидели лишь пустой дворик и отъезжающий за угол дома автомобиль с выключенными габаритными огнями и, очевидно, с тщательно заляпанным грязью номером.

Ну вот, кажется, все закончилось! Еще немного, и у меня будет новая жертва. Можно начинать придумывать, какие именно несчастья я принесу этому неуклюжему, но, в общем, очень даже симпатичному парню… Не повториться бы! Ведь чем дальше, тем сложнее придумывать что-то новое, только придет оригинальная мысль, как вдруг вспоминаешь, что такое уже было. Слишком многие за мной охотились, и слишком много раз я наказывала охотников, так что иногда могу принять за новую выдумку хорошо забытую старую. Но для этих двоих я обязательно постараюсь нафантазировать что-нибудь неординарное. К обычным неудачам они и так уже привыкли – вон сколько оба натерпелись всего за час, и, как это ни печально – почти все случилось без моей помощи, я их только поссорила перед приездом полицейских!

– Осторожней рули! Разобьемся же!!! – нервно вскрикивал Митя после каждого сделанного Григорием маневра.

– Я и так осторожно! Скажи лучше, куда тебя вести? В больницу, в травмпункт?

– Сначала – подальше от того дома!

Машина мчалась по улицам, чудом не сталкиваясь с другими автомобилями и распугивая пешеходов. Но погони за ней не было, и через несколько кварталов неудачливые воришки начали понемногу успокаиваться.