Испытание чувств

—  Ну что ж, придётся устраивать забастовку, —  вздохнула привыкшая добиваться своего Нина.

Она стала разговаривать с работницами, предлагая им бороться за свои права, добиваясь улучшения условий труда. Многие были за забастовку, но многие и против, они боялись потерять работу.

—  Мы должны прекратить работу и заявить свои требования, —  говорила Нина,—  иначе ничего не добьёмся. Разве мы не хотим, чтобы у нас был детский сад, чтобы у нас была столовая? Давайте все разом оставим работу, и пусть хозяин попробует что-то с нами сделать!

—  С тобой-то хозяин точно ничего не сделает, ты у него в любовницах живешь! А нам даст коленкой под зад и выгонит за ворота! —  крикнула ей пожилая работница.

Нина задохнулась от возмущения.

—  Кто? Я? В любовницах? Да в жизни такого не было! И если хозяин будет кого-то гнать, то меня в первую голову! А без борьбы никто ещё ничего не получал!

Домой Нина вернулась, кипя от возмущения: ей было обидно, и как ещё обидно! Столько было сделано для фабрики! Как они все вместе хорошо работали! И сказать ей такое! Неужели все работницы думают, что она —  любовница Умберту?

Да, много гнилья в человеческих душах! Про свою обиду она ничего не сказала матери, зато поделилась с ней своим возмущением.

—  Мне непонятно их малодушие, —  сердито говорила Нина, отодвинув от себя приготовленный матерью ужин. —  Они не понимают, что без риска нельзя ничего добиться! И я готова идти на этот риск!

Мадалена, послушав её, схватилась за голову.

—  Узнаю твоего отца! —  воскликнула она. —  Он тоже всю жизнь боролся! Но результат был один —  тюрьма!

Нина засмеялась и обняла Мадалену.

—  Не бойся, мамочка! В тюрьму я не попаду! Меня сажать не за что!

—  Твой отец тоже так говорил, и всю жизнь в тюрьме просидел. Ох, горюшко моё, горе! Не ходи по этой дорожке, деточка моя!

Нина вновь обняла мать, но уже молча, она не хотела ей возражать —  хотела её успокоить.

Беседуя день за днём с работницами фабрики, Нина всё же сумела организовать забастовку, поскольку администрация ответила на требования работниц отказом.

Приехав в один прекрасный день на работу, Умберту увидел перед воротами фабрики толпу работниц. Женщины враждебно смотрели на подъезжавшую машину, и, когда Умберту вылез из машины, зашумели.

В первых рядах хозяин увидел, разумеется, Нину. Она и изложила их общие требования. Умберту разъярился. Слишком много позволяет себе эта красавица! На что надеется? На свою безнаказанность? Зря!

—  Агитаторша! Зачинщица! В тюрьму! —  процедил Умберту.

Он молча прошёл через толпу и, как только вошёл в кабинет, тут же вызвал полицию.

Полиция не заставила себя ждать, мигом подъехала машина, из неё выскочили полицейские. Нине тут же скрутили руки, посадили в машину и увезли.

Лишившись вожака, стая превратилась в стадо, и хватило хозяйского окрика, чтобы разогнать его.

Работницы понуро вернулись на свои места. То, что Нину увезли в участок, сильно их напугало. Они верили в её неуязвимость, а оказалось, что и с такой энергичной, деятельной, отважной Ниной можно справиться.

***

В полицейском участке Нину стали допрашивать, интересуясь прежде всего её политическими взглядами.

—  Коммунистка? —  был первый вопрос комиссара.

—  Нет, —  ответила Нина.

—  Анархистка? —  продолжил он допрос.

—  Да ничего подобного, —  возразила Нина. —  Я просто выступаю за справедливость.

—  Поэтому и забастовку организовала? —  усмехнулся комиссар. —  Ну, посиди, остудись.

И Нину отвели в камеру-одиночку.

Если говорить честно, она этого не ожидала. Ей стало страшно. А что если она тут так и останется? Нина обвела взглядом стены. Ей показалось, что стены смыкаются и давят на неё. Она заколотила кулаками в дверь.

Полицейский заглянул в глазок: красивая молодая женщина вызвала его симпатию. Он приоткрыл дверь.

—  Чего шумишь? —  спросил он.

—  Долго мне ещё тут сидеть? —  спросила Нина. —  Я ни и чём не виновата.

—  Начальники разберутся, —  усмехнулся полицейский.

—  Тогда я объявляю голодовку, —  заявила Нина.

—  Скажи лучше, кому сообщить, что ты тут засела, —  спросил полицейский.

—  Никому! быстро ответила Нина.

Стоило ей представить себе отчаяние матери, как она испугалась ещё больше: Мадалена могла не выдержать этого удара. Она так боялась, что дочка попадёт в тюрьму! И Нина совсем пала духом. Ей стало безумно жаль свою мамочку.

—  Пусть домашние вас по городу ищут, пусть ночей не спят? – поинтересовался полицейский.—  Напиши записку, я отнесу.

Он протянул ей листок бумаги и карандаш.

—  Пиши! А кому записку нести? Мужу? Он ведь тебя домой не пустит, если сегодня не придёшь ночевать! С ума от ревности сойдёт!

Нина рассмеялась. И тут же снова стала серьёзной.

—  Меня не муж будет ревновать, у меня мама с ума сойдёт от беспокойства.

—  Ну, вот видишь! А ты писать не хотела! Эх ты, свистушка!