Испытание для невесты

Стащив с мотоцикла чехол, он провел пальцами по рулю с черными резиновыми накладками. Бугристая резиновая поверхность, вмятины, оставленные пальцами… Все холодное и безжизненное. Так было всегда. И когда он привел его домой после бесславной поездки Эсме в магазин – тоже.

Кай потрогал глубокие царапины на боку, точно там могла остаться кровь, однако пальцы не почувствовали ничего, кроме примятого металла. Как ни странно, после столкновения с четырехтонным грузовиком мотоцикл отделался несколькими вмятинами. Энди повезло значительно меньше. Он попал в семь сотых процента. Из-за Кая.

Кай его позвал. Ну, не то чтобы прямо позвал. Сказал в разговоре что-то вроде: «Давай ко мне. Подурачимся». Энди стал ныть, что надо делать домашнее задание на лето, и Кай предложил захватить домашку с собой: «Сделаем вместе». В итоге, ее пришлось бы делать Каю, но он не возражал, потому что с Энди было интересно.

– Скоро буду, – сказал Энди.

Дорога от Санта-Клары, где жила семья кузена, до их дома в восточной части Пало-Альто занимала двадцать пять минут, если ехать по скоростной магистрали. Энди всегда ездил по скоростной. Он говорил, что высокие деревья вдоль дороги поднимают ему настроение.

Прошло двадцать пять минут. Тридцать. Сорок. Час. Энди все не было. Кай ходил взад-вперед по комнате, раздраженный и взвинченный, и листал все попадавшиеся под руку книги, пока уголки не начинали напоминать лыжные склоны. Через несколько часов зазвонил телефон. Кай прирос к полу, и трубку взяла мама. Когда она побледнела и медленно сползла по стене, его худшие подозрения подтвердились.

– Энди погиб.

На Кая вдруг снизошло кристальное спокойствие. Он ничего не чувствовал: ни боли, ни горя, ни томительного волнения. Осталась лишь способность делать логические умозаключения. В этот момент и возник шаблон. Между двумя точками проходит прямая, и отсюда можно экстраполировать[5] наклон и направление. Отец бросил их и ушел в другую семью. Энди разбился. С теми, кто ему небезразличен, неизбежно происходит что-то плохое.

Не отдавая себе отчета в том, что делает, Кай надел шлем и оседлал мотоцикл. Поворот ключа. Оглушительный рев мотора.

Он пулей вылетел из гаража и помчался по дороге. Повинуясь непреодолимому внутреннему чувству, свернул на скоростную магистраль, к парящим соснам. Безоблачное небо. Шум ветра в ушах. Наверное, Энди испытывал эти ощущения сотни раз. До того, как случилась беда, Кай собирался купить мотоцикл, чтобы кататься вместе. В каком-то смысле они и сейчас были вместе. Рев мотора заглушал грохот сердца, но Кай чувствовал, как оно бьется. Он чувствовал все. Его переполняли эмоции: восторг, страх, возбуждение, печаль. Я острее всего чувствую себя живым, когда могу умереть.

Кай доехал до места, где три полосы сливались в две, и его бросило в жар. Легкие разрывались, ломило все тело, слезились глаза. Резко затормозив, он оставил мотоцикл на обочине и побрел прочь, спотыкаясь и подбивая ногами камни. То самое место. Вот она – сосна. Здесь погиб Энди. Ограничительной ленты давно нет, отметин на асфальте – тоже. За десять лет солнце, дожди и ветер уничтожили следы аварии. Время притупило его чувства до точки, когда мозг смог обработать информацию. Теперь он справится. Но как же больно! Словно еще одна годовщина. Только теперь с ним нет Эсме, и он наедине со своей грустью. Она хватает за горло, режет на части, не дает дышать.

Кай сорвал шлем, но удушье не проходило. Он в отчаянии приложил руки к лицу. Почему оно мокрое? Кровь? Нет, жидкость на ладонях прозрачная. Слезы. Он плакал не от пыли, попавшей в глаза, не от отчаяния или физической боли. Он плакал по Энди. Десять лет спустя.

Кай потряс головой. Крайне запоздалая реакция; он всегда был человеком крайностей. Значит, у него не каменное сердце. Просто не такое, как у всех. Он понял это еще до того, как заплакал. Он заблуждался. Кван прав.

Гораздо легче было держать людей на расстоянии вытянутой руки – ради их же блага. Тогда он мог считать себя героем, а не трусом. Но сейчас ему было все равно, герой он или трус. Он хотел только одного – вернуть Эсме.

Взгляд на часы привел его в полное смятение. 10.22. Он тут разбирается со своими чувствами – смешно, он и чувства! – а через тридцать восемь минут начнется свадьба! Тем более в Сан-Франциско невозможно найти парковку!

Он же на мотоцикле!

Кай провел рукавом по лицу и надел шлем. Он никогда не ездил на мотоцикле по скоростной автостраде. Ничто не отделяло его от автомобилей, проносящихся мимо на скорости девяносто миль в час.

Я острее всего чувствую себя живым, когда могу умереть.

Появилось искушение нажать на газ до упора, однако добровольно пополнять ряды злосчастных семи сотых процента не хотелось. Проехав уже приличный отрезок пути, Кай мысленно определил стоящую перед ним задачу: остановить свадьбу.