Испытание для победителя

Однако это были не все враги, что нацелились атаковать царский флагман. Александр отчетливо видел еще четыре римских корабля, рванувшихся навстречу «Трезубцу Посейдона». Он бросил взгляд на ближайшую баллисту, наблюдая, как ее расчет лихорадочно производит перезарядку. Это не ракета и даже не пушка начала двадцатого века. Пока взведешь торсионы, пока уложишь тяжелое керамическое ядро зажигательного снаряда в разгонный желоб, пока наведешь баллисту на цель. Времени много проходит. О скорострельности современных огнестрельных систем тут можно только мечтать.

Хотя в этом мире уже есть и свои скорострельные баллисты. Они здесь называются полибол. Изобретение александрийского инженера Дионисия. У данной метательной машины были две любопытные детали: механизм для автоматической подачи стрел и зубчатое колесо для взведения тетивы. Но на этом все достоинства полибола заканчивались. Это орудие обладало сравнительно небольшой мощностью и дальностью стрельбы. И еще оно было довольно сложным в производстве и эксплуатации. Да и надежностью не отличалось. Из-за этого и из-за частых поломок полиболы не получили широкого применения на полях боя. Обычные баллисты были более технологичны, дешевы и надежны. Хотя и они не были идеальными метательными машинами. И могли выйти из строя в любой момент. Но не так часто, как это делали полиболы.

Пока артиллеристы царской гексеры готовились к выстрелу, противники на месте не стояли. Они тоже стреляли в ответ и мчались вперед на большой скорости, бодро работая рядами весел. Громов невольно вздрогнул, когда ядро из римской баллисты с грохотом ударилось в борт рядом со стрелковой башенкой, на которой он сейчас стоял. Правда, враги стреляли по «Трезубцу Посейдона» самыми обычными ядрами. Зажигательные снаряды римляне не использовали. И вот это прилетевшее ядро только громко стукнуло по толстому борту гексеры, но пробить его не смогло. Саня вспомнил, как наварх Леонатис ему хвалился, что борта этого шестидесятиметрового корабля пробить из корабельной баллисты практически нереально. Уж слишком они толстые для этого. Их еще и усилили бронзовыми листами в районе ватерлинии. По словам наварха, это могло спасти даже от таранного удара. Хотя стопроцентной гарантии Леонатис все же не давал. Тут уж как повезет. Как ростр вражеского корабля ударит, с какой силой и под каким углом… А вот про баллисты этот бравый морской волк уверенно заявил: «Не пробьют!» И оказался прав. Александр только что собственными глазами увидел, как каменное ядро из римской баллисты ударилось в борт его гексеры и отскочило прямо в набежавшую волну. Выходит, не обманул тогда Леонатис – он точно знал, о чем говорил. Царь Селевкидов с уважением оглядел свою гексеру. Прямо настоящий броненосец с античным уклоном!

Наконец, корабельные баллисты перезарядились и произвели еще один залп по противнику. Ух, хорошо легло! Одну из приближавшихся римских пентер по правому борту накрыло сразу тремя очагами пожара. Эти уже отплавались. Такое не потушишь без противопожарной пены из современных огнетушителей. А таких девайсов у римских моряков нет. Ну, а вода против «сирийского огня», как известно уже, бесполезна. Залп с левого борта также вышел результативным, поразив сразу два вражеских корабля. Правда, попадания тут были разными.

Первой римской триере прилетело очень хорошо. Зажигательный снаряд буквально размазало по палубе, вызвав там длинный и широкий очаг возгорания. Удачно попали еще и по лежащему на палубе парусу, свернутому в рулон, который тоже вспыхнул, добавив жару. Римские моряки суетливо забегали вокруг огня. Весла загоревшейся триеры безвольно поникли. Из-под палубы стали выскакивать люди. Одежда на некоторых из них горела. Видимо, по гребцам тоже прилетело. Часть горючей жидкости попала и на них. Палуба-то у триеры была не сплошной. Отверстий и люков в ней хватало. Вот и просочилось вниз жидкое пламя. Пипец котятам! Эти тоже не бойцы. Им уже надо думать о спасении своих тушек, а не о продолжении атаки. Второму римскому кораблю повезло больше. Керамическое ядро из баллисты попало в носовое украшение пентеры. В самую оконечность. Круглый зажигательный снаряд разлетелся на куски, выплеснув большую часть горящей жидкости в море. Но кое-что на римский корабль все же попало в виде горящих капель, которые обожгли нескольких римских либурнариев, стоявших на носу возле абордажного мостика. По корвусу тоже попало, и он весело заполыхал на морском ветру. Но такие повреждения казались не фатальными, ход пентера не потеряла. Да и римский капитан не был трусом. Он упрямо направил свой корабль, нацеливаясь в борт царской гексеры.

– Похоже, решил таранить. Абордажному мостику-то хана. Вон как ярко горит! – заорал Ганнибал, стоявший рядом с царем Селевкидов. Саня согласно кивнул, покосившись на капитана «Трезубца Посейдона».