Испытание на зрелость

— Нет, Люба… Будет трудно, но иначе нельзя. Я здоровая и сильная, а Власта слабенькая, она не пережила бы потери любви. Я-то выдержу. Пережила первую любовь, переживу и вторую. Не все еще кончено. Слышишь, Люба? Не все еще потеряно!

Перед низким домом стоят две груши. Окна открыты, но сердечности в этом доме не найдешь.

Люба с Марушкой входят в сени. Из комнаты слышны звуки радио. На стук никто не отвечает. Марушка нажимает на ручку. Маленькая комната с низким потолком, на окне в цветочном горшке чахлая мирта.

На кровати сидит стройная бледная девушка. Светлые волосы ниспадают на заплаканные глаза.

— Власта! — обращается к ней Марушка. — Где ваши? Что ты здесь одна делаешь?

Бледная девушка встает с кровати, она примерно одинакового роста с Марушкой.

— Я слушаю радио, — всхлипнула она. — Передают «Сказку мая».

Во дворе раздались шаги. Лицо Власты скривилось в страдальческой гримасе:

— Наш отец…

Люба замерла. Сейчас наступит тот момент, которого она так боялась. И зачем Марушка пришла сюда? Ведь ее никто не заставлял!

— Плохо, когда женщина поддается своим чувствам. Нет ничего страшнее этого, — говорила она Любе по пути сюда.

«Но ведь сердцу приказать нельзя! Женщина вряд ли сможет воспротивиться естественному чувству. Да, я знаю, женщина имеет такое же право на любовь, как и мужчина, и она вправе отвергнуть любовь. Все это внушала мне ты, Марушка. Но попробуй-ка осуществить подобное в жизни! Хватит ли у тебя решимости? Не отступишь ли?» — думала Люба.

Старик хмурый, как туча. Зыркает разгневанными глазами по всем углам комнаты. Что здесь ищет эта девица?

— Я помогу вам в уборке урожая…

Трудно найти путь к сердцу человека, трудно сделать его откровенным, завоевать его и вызвать в нем благородные чувства. А вот Марушка обладала таким редким даром покорять человеческие сердца, даже самые черствые.

Он встретил ее враждебным взглядом, а расставаясь с ней, пожимал ей руку.

29

Часы неумолимо отбивали время. Каждый день Марушка ждала из Праги вызова на последний экзамен по стенографии. К множеству забот неожиданно прибавилась еще одна — телеграмма из дома: «Немедленно приезжай, серьезные причины, откладывать опасно. Отец».

«Неужели что-нибудь случилось дома? — испугалась Марушка. — Болезнь… Травма… А может, и того хуже… — думала она с тревогой. — Или гестапо напало на след и арестовало кого-нибудь из членов семьи, чтобы получить необходимые сведения? Они так всегда делают, это их метод. И Юла об этом в тот раз говорил в Простеёве».

Юла… Она перестала отвечать на его письма, была глуха к его телеграфным вызовам, не пошла на телефонные переговоры, с помощью которых он хотел под разными предлогами заставить ее вернуться к нему. А может, и последнюю телеграмму послал он? Да, наверняка так и есть, ее послал Юла, а подписал отец. Хотят заманить ее хитростью.

Как ужасна эта война нервов! Марушку страшит, что она должна вернуться к Юле. Опять возникнут противоречия между идеалом и действительностью! Он ратовал за свободу, а отчитываться за каждое слово, за каждый шаг должна была она. Не было ни одного дня, который прошел бы без скандала, без мучительных переживаний. Он подавлял ее волю и обращался с ней по-разному, в зависимости от настроения. А она его еще защищала… Но сегодня Марушка его уже не боится, даже если бы он стал угрожать, что убьет ее. Она стала равнодушной, безразличной ко всему. Вероятно, и ненавидеть его она уже не смогла бы. В последнее время она не чувствовала душевной боли, у нее было лишь какое-то внутреннее отчаяние, страшное беспокойство, ей казалось, что ее разум всего этого не выдержит. Кому она может довериться?