Испытание смертью

– Мама умерла вскоре после моего рождения. Как мне потом сказали, роды были продолжительные и трудные. А вместе с ней умерла и вся любовь и привязанность, какую отец мог ко мне питать. Он очень несчастный человек.

– Теперь он станет еще более несчастным человеком, поскольку один из его сыновей убит, – я посмотрел на нее. – О чем я сожалею.

Она положила свою руку на мою.

– Не жалей, любовь моя, ты пришел за мной, когда мне это было больше всего нужно. Но, боюсь, ты прав. Ярость частый гость моего отца. Он ненавидит римлян, и за это достоин уважения. Но он мечтает о землях, свободных от них, где он станет царем и верховным владыкой всех галльских племен, обитающих по эту сторону Альп. Такая мечта разъела ему всю душу, когда он осознал, что это всего лишь мечта. Как я тебе уже говорила раньше, они – побежденный народ.

Я подцепил кинжалом кусок свинины с блюда, и жир закапал мне на тунику.

– Возможно, с тем золотом, которое теперь у него имеется, он сможет объединить галльские племена

Она посмотрела на меня пронизывающим взглядом синих глаз, способных, казалось, читать мои мысли.

– Ох, Пакор, вы с моим отцом могли бы стать добрыми союзниками. Вы оба мечтатели, но все его мечты это опасные фантазии. Галлы в Италии – это рабы во всех отношениях и смыслах, разве что не по названию. Все, что я слышала с самого рождения, это страшные истории о римлянах, наводняющих долину Пада.

– Пада?

– Так называется самая мощная река, которая протекает через центр областей, лежащих между Апеннинами и Альпами. Ты сам видел, как римляне осушают болота, срубают леса и строят дороги и поселения. Это не новость: они десятилетиями этим занимались. Но под властью нового губернатора Мутины стало еще хуже. Мой народ, галлов, оттесняют в горы и в леса, как диких зверей, и они сидят в своих селениях, с тоской вспоминая времена, которые давно прошли, – она вздохнула. – У моего отца все внутренности изъедены горечью, как и у любого, кто чего-то хочет, но отлично знает, что никогда это не получит.

– Мне его почти жалко.

Ее глаза блеснули гневом:

– Не надо! Он все еще опасен, а мы пока что в пределах его досягаемости.

Я улыбнулся:

– Да что он сможет сделать против такого мощного войска, как у нас?

Ответ на этот вопрос мы узнали через пять дней. Войско снялось с лагеря и двинулось прямо на север, через земли, заполненные римскими селениями, плантациями и аккуратными белокаменными виллами. Земли здесь были разделены на квадратные поля и во всех направлениях пересекались ирригационными каналами. Дорога привела нас почти к самой Мутине – до нее оставалось всего десять миль, – но Спартак не видел необходимости штурмовать этот город, поскольку мы легко могли обойти его стороной. Я выслал Бирда с его разведчиками во все стороны, поскольку нам стало известно, что гарнизон города состоит из двух легионов. Мы, правда, не знали, станут ли они предпринимать попытки перехватить нас здесь. Лично я в этом сомневался, поскольку наше войско насчитывало теперь пятьдесят тысяч мужчин и еще некоторое количество женщин, которые пришли к нам со своими мужьями или просто сбежали от хозяев. Я понятия не имел, сколько всего людей здесь собралось, но Годарз не раз жаловался, что их по меньшей мере «пять тысяч ртов, которые мы должны кормить». Его никак не убеждали мои аргументы, что женщины поддерживают у мужчин хорошее настроение, дарят им счастье, а счастливый мужчина и сражается лучше. Это его не интересовало, но, думаю, он был прав насчет продовольствия. Большую часть времени мои конники, по крайней мере треть их, занимались поисками продовольствия и фуража, что в здешних плодородных местах было нетрудно. Мы либо грабили римские поселения, забирая зерно и скот, либо охотились на оленей и кабанов, которых в здешних лесах водилось великое множество. Я поощрял командиров сотен заниматься охотой, потому что это давало отличную возможность лишний раз поупражняться в стрельбе. При этом мы, правда, осторожничали и не слишком углублялись в леса, поскольку галлы по-прежнему постоянно следили за нами.

– Не вижу я их что-то, – заметил я однажды Галлии, когда мы с ней отъехали миль на пять от левого фланга войска вместе с сотней людей Буребисты.

– Они здесь, – ответила она. – И все время следят за нами.

Я глянул в сторону огромных дубов, за́росли которых уходили вдаль, насколько хватало глаз, и содрогнулся. Нет сомнений, что вождь Амбиорикс заплатил бы немалую цену в золоте за то, чтобы меня захватили живьем, после чего он смог бы медленно и страшно осуществить свою месть.