Испытание страхом

– Напечатал на принтере, – ответил Призрак и, видя выражение моего лица, добавил: – che cazza, ну и что? Какая разница, из чего и как она сделана?

– Да я не спорю, – примирительно улыбнулась я. – Идем спать, завтра тяжелый день.

Он кивнул, поставил Черную Мадонну на полочку, которая успела за это время вырасти на стене, и улегся рядом со мной. Оперся на локоть и посмотрел на меня. Я лежала, в чем мать родила поверх белоснежного одеяла, и, вероятно, выглядела довольно соблазнительно. Если честно, я ожидала, что Призрак этим воспользуется, и так оно и случилось, но не сразу.

– Куинни, – сказал он, задумчиво глядя на меня, – знаешь, там, в логове твари, я… в общем, когда мы вернемся на Землю, когда нам представится такая возможность, я бы хотел, чтобы мы с тобой обвенчались.

– Che bello! – рассмеялась я. – Ты делаешь мне предложение?

– Ну… да, – ответил он. – Будь у меня такая возможность, я бы хоть сегодня… Che cazza, почему наши кураторы не догадались захватить с собой хотя бы одного занюханного падре?

– Ага, а еще имама, буддистского монаха и шамана, – улыбалась я. – Думаю, caro mio, на борту «Левиафана» не у тебя одного такие затруднения. Но…

Я перевернулась на бок, посмотрела ему в глаза и произнесла со всей серьезностью, на которую была способна:

– Я никогда не была особо религиозной, точнее, вопросы религии меня не занимали. И отец не настаивал, и самой мне было как-то все равно. Но раз для тебя это так важно, то знай, что твой Бог – и мой Бог, прямо с этого момента. И если когда-нибудь мы с тобой попадем куда-нибудь, где будет храм твоего Бога, я напомню тебе о твоем предложении. Даже если ты к тому моменту передумаешь.

– Я?! – возмутился Призрак. – За кого ты меня принимаешь?! Микеле Солариано Россини не какой-то там chiacchierone![31] Я хозяин своему слову!

– Ага, – продолжала поддевать его я. – Захотел – дал, захотел – забрал…

– Ты слишком много говоришь, женщина! – заявил Призрак, хватая меня в охапку. Все-таки он такой сильный – в его руках я чувствовала себя голубкой в когтях ястреба… и мне это нравилось. Черная голубка в когтях белого ястреба.

Призрак повалил меня на постель, и все пошло так, как я ожидала. Мы с Призраком всегда будем вместе. И не важно, удастся ли нам когда-нибудь обвенчаться или нет – кто-то на небесах уже сплел ниточки нашей судьбы в один канат…

* * *

Сегодня я гадала не на себя, потому не удивилась, увидев, что первая из карт центра была дамой жезлов. Да, Льдинка, я гадала на тебя. И мне очень интересно, кем будет вторая карта, лежащая сейчас рубашкой кверху. Вернее, интересно, будет ли она такой же, как вчера или позавчера.

Когда я гадаю на Бракиэля, с ним выходит король кубков. В этом нет ничего странного – король кубков у нас Нтомбе, то есть Леди Н. А вот со Льдинкой…

Я перевернула карту и увидела его. Темная фигура в капюшоне, скрывающем лицо, протягивала руку к планете, а за спиной разливалось сияние. Это был герой той же киносаги, из которой к нам пришел Молчаливый гигант. В моей колоде он являлся тем же, кем был в фильме. Император, четвертый аркан.

И это могло означать все, что угодно.

Не упадешь ли ты от взгляда его?

Фредди

Многие подростки мечтают о службе в вооруженных силах. Не просто многие – наверно, трудно найти юношу, который никогда не был очарован странной притягательностью оружия. Меня это поветрие как-то миновало – сидя в инвалидной коляске, знаете ли, трудно мечтать о том, чтобы быть военным, даже в наше время, когда на поле боя пехота давно уступила место артиллерии, танкам, боевым роботам и беспилотным аппаратам. Но мышление военных, по непонятной причине, инертно, и хорошая физическая форма по-прежнему необходимое условие для того, чтобы носить военную форму.

Нет, я не избегал «милитаристической тематики» в своем интернет-самообучении и тем более не являлся убежденным пацифистом – просто не имел определенного мнения на этот счет. А потом были известные события, в результате которых я сначала встал на ноги, а затем обрел сверхспособности. И как-то совершенно незаметно я стал в нашей команде тем, что в компьютерных играх называется «танк». Но более универсальным – одновременно и носителем тяжелого оружия, и, грубо говоря, тараном, способным физически устранить препятствие.

И все-таки я волновался, хоть и старался не подавать виду при Тени. Враг был непонятен, он казался непобедимым и неуязвимым, хотя я вывел для себя один интересный постулат – не бывает неуязвимых врагов, бывает недостаточная огневая мощь.