Испытание веры

Лёжа на кровати в больничной палате, Саша думал об оставшемся времени. Он не знал, сколько ещё сможет терпеть терзавшую боль, от которой уже давно нельзя куда-либо деться. Обезболивающие не оказывали должного эффекта, голова разрывалась на части. Осталось только привыкнуть. Другого способа избавиться, уже не видно. Казалось, за долгие месяцы лечения можно смириться, особенно, когда шансов на выздоровление нет, и можно уповать лишь на чудо, но ещё одного получить невозможно. Юноша уже истратил запас невероятной удачи, пришедшей к нему и теперь, необходимо дождаться окончания пути, подходившего всё быстрее. Саша знал об этом, но тщательно избавлял себя от мысли скоропостижного ухода из жизни, боясь до глубины души.

Ему всего лишь немного за двадцать. В этом возрасте человек только вылупился из родительской скорлупы, постигает мир, видит его другими глазами и идёт к намеченной цели, но у Саши вышло совсем не так. Долгие годы он чувствовал себя лишним в этом мире, не находил себе места и вскоре, просто стал невидимкой, но авария показала ему: в жизни случаются перемены. Страшное событие перевернуло весь его мир, и сделало таким, каким являлся сейчас: счастливым, как бы странно это не звучало. Прошедшие несколько лет изменили жизнь, и она стала походить на картинку из мечты, полной смысла и головокружительных событий, засевших в памяти. Саша совершал поступки, о которых раньше не мог мечтать. Казалось бы, посторонние люди превратились в самых близких и дорогих на свете, а бескорыстная помощь позволила осчастливить не одну тысячу людей по всему миру. И эта лишь малая доля поступков. Сейчас же, всему пришёл конец. Стены больницы являлись целым миром, где он, похоже, останется навсегда. Нет возможности покинуть их без риска потерять остаток и так небольшого отрезка жизни, а ведь хотелось увидеть долгожданное событие: победу Димы. Он продолжил надеяться и верить несмотря ни на что. Столько лет он и Дима ждали Олимпиады в Сочи и теперь, Саше суждено провести здесь свои последние дни, вот ведь ирония.

В какой-то момент, он услышал шаги. С трудом приподнявшись, юноша приоткрыл дверь. В коридоре никого, но шаги продолжили раздаваться, становясь громче. Прикрыв дверь, Саша посчитал, ему послышалось, и направился обратно к кровати, но взгляд зацепился за странное отражение в зеркале перед ним. Дверь вновь приоткрылась, и из неё вырвался яркий свет, ненадолго ослепив. Саша слегка удивился. Обернувшись, он увидел закрытую дверь палаты, тогда как в зеркале всё иначе. Вдохнув воздуха, он подошёл ближе к отражению, продолжившему волновать, ведь оно показало то, чего не могло быть. Оказавшись с зеркалом во весь рост, Саша коснулся света, но не почувствовал ничего, кроме холода стекла. Вскоре распознав галлюцинацию, он захотел вернуться в пастель и попытаться заснуть, но не успел сделать и шага, как послышался знакомый, но уже несколько подзабытый голос, прозвучавший так, словно этот человек был рядом с ним в палате.

— Здравствуй, Саша!

Юноша замер, пытаясь понять, что произошло, и лишь через несколько мгновений пересилил себя. Обернувшись, он увидел перед собой «живого» и здорового Кабано. Страх полностью овладел им. Холод и дрожь поднялись откуда-то снизу и пронеслись по всему телу, оставшись внутри, усиливаясь и доставляя лишь больше дискомфорта. Сложно, что-либо сказать в ответ на приветствие человека, ушедшего уже довольно давно. Саша определённо выпал из реальности, осознав невозможность подобного. Он молча продолжил смотреть на слегка улыбавшегося человека, выглядевшего нисколько не изменившимся с момента их последней встречи, разве что, настроение его улучшилось.

— Я схожу с ума? — первое, что пришло на ум Саше, когда он решил что-то сказать, ведь ничего нормального в этом не было.

— А ты как думаешь? — не дал определённого ответа Цезарь, заставивший дрожать от ужаса, сравнимого лишь со скорейшей кончиной.

— Думаю, что я… Это сложно объяснить, — терзался в догадках юноша, не до конца понимая происходившего. Он время от времени оборачивался, чтобы взглянуть: закрыта ли всё — таки та дверь, что открылась в отражении зеркала и, когда он продолжил видеть противоположную картину, логические объяснения ушли на задний план, позволив думать о самом невероятном. Хотя на самом деле, Саша не перестал предполагать, что всё происходило лишь у него в голове. Возможно — это галлюцинации, а возможно и чересчур реалистичный сон. Он вскоре закончится и всё вернётся в привычное, печальное русло.

— Ты всегда ищешь объяснения, тогда как нужно принять то, что перед тобой, — сказал парень совершенно спокойным и расслабляющим голосом, каким не часто мог похвастаться при жизни.

— Принять то, что я разговариваю…

— Хотел сказать с мертвецом? — закончил мысль он.

— Прости, я не хотел…

— Не стоит скрывать то, что и так всем известно. Я умер и то, как это произошло… Было больно.

— Не продолжай, — попросил Саша, ведь ему до сих пор страшно вспомнить нахождение под завалами отеля. — Я и так слишком долго пытался обо всём забыть.