Иссушение

– Давай сыграем. Если выиграешь – получишь ответ на свой вопрос. Если нет…

– У меня нет времени на твои игры, – резко оборвал его лорд.

– Позволь, я кое-что объясню. – Ворон принялся неспешно тасовать карты. – Сейчас ты находишься на моей территории, где правила диктую я. Ко всему прочему, здесь практически отсутствует магический фон. Уверен, что сумеешь без помощи дара выбраться отсюда живым?

Позади, у дверей, стояло пятеро человек, готовых в любой момент исполнить приказ своего хозяина, и еще двое, на лица которых падала тень, неподвижно застыли позади Ворона.

Мысленно взвесив все «за» и «против», Грэм все же опустился в кожаное кресло, стоящее ровно напротив Ворона. Лорд нисколько не сомневался в своих силах и знал, что даже в этих местах сумел бы – пусть и по минимуму – использовать магию. Но пришлось бы затратить много сил, и самым разумным сейчас казалось принять предложение хозяина клуба.

– Бедный мальчик этот Дамиан Крэсбор, – медленно произнес Ворон, перебирая колоду жестами заправского картежника. – Вспыльчивый, самовлюбленный и такой трусливый…

Карты были разложены, и Грэм, сняв верхнюю из них, которая стала козырем, сделал первый ход. Игра началась, и игроки прекрасно понимали, что соперничают друг с другом не только на карточном поле. Вороном двигал азарт – он ни разу никому не проигрывал и получал колоссальное удовольствие, когда ему доводилось встретиться с сильным противником. А Грэм, не питающий большой любви к картам, намеревался выиграть лишь для того, чтобы получить ответы на свои вопросы.

Двойка, десятка, туз… валет, пиковый король.

Карты перекрывали друг друга, то приближая, то отдаляя победу. К середине игры лорд заметил, что начинает проигрывать, но его следующий ход уравновесил их с Вороном положение.

Когда игра подошла к концу и пришло время раскрывать последние карты, хозяин клуба довольно ухмыльнулся:

– Вот и все, Грэм. Проиграешь – живым пределы этой комнаты не покинешь. А твои шансы выиграть равны нулю. Хотя должен признать: играл ты неплохо.

– Не обольщайся, – оборвал его торжество Грэм. – От моего выигрыша зависит лишь то, насколько быстро я получу от тебя нужные сведения.

В ответ Ворон громко расхохотался:

– А ты забавный, Тайрон Грэм! Даже жаль, что мы встретились при таких обстоятельствах!

Он раскрыл свою последнюю карту, которой оказался козырный туз. На лице лорда не дрогнул ни единый мускул, и он медленно перевернул свою.

Когда Ворон увидел появившегося на столе разноцветного джокера, его улыбка мгновенно исчезла, и он в ярости перевел взгляд на Грэма:

– Джокер вышел из игры на седьмом ходе!

– Равно как и козырный туз – на десятом, – спокойно встретил его взгляд лорд.

Несколько долгих секунд они неотрывно смотрели друг другу в глаза, и, казалось, даже воздух в этот момент завибрировал от повисшего напряжения. Их карты были равнозначными и обозначали ничью.

– А я тебя недооценил, – признал Ворон после затянувшейся паузы. Он задумчиво постучал пальцами по крышке стола, мысленно что-то решая, после чего произнес: – Раз уж ты первый, кого мне не удалось обыграть, так и быть, я отвечу на твои вопросы. Вероятно, ты догадываешься, что Дамиан Крэсбор крупно мне проигрался. Вижу, что догадываешься. Это произошло в начале лета, когда он в компании аристократишек, таких же пьяных, как он сам, заявился в мой клуб. Вначале они играли на втором этаже, а после Крэсбор решил попытать удачу со мной. Естественно, он проиграл. Его долг составил триста золотых – не слишком большая сумма для его богатого папаши, но Крэсбор побоялся говорить о карточном долге семье. Еще бы! Такой удар по репутации знатного рода. С него спустили бы три шкуры за то, что он светился в Северном районе и тем более – в карточном клубе.

– Время шло, проценты росли, – кивнул Грэм, выстраивая в голове логическую цепочку. – Отцу он так и не сказал о своих проблемах, а деньги взять было неоткуда.

– А долги я не прощаю, – усмехнувшись, кивнул Ворон. – И он обязательно отдаст мне все сполна. Иначе жить не будет.

Проигнорировав последнюю фразу и мысленно решив, что в ближайшее же время расскажет о проблемах сына Крэсбору-старшему, Грэм задал свой главный вопрос:

– Карточный долг – это все, что вас связывает?

– Все, – кивнул Ворон, и по выражению его глаз лорд понял, что он не лжет.

По всему выходило, что подозрения касательно Дамиана Крэсбора были напрасными. Его ночные отлучки были вызваны личными проблемами, а к происходящим в академии иссушениям он не имел никакого отношения.

Уходу Грэма никто не препятствовал. Ворон прекрасно понимал, что в любом случае справиться с ним не сможет даже весь отряд его наемников, а раз так, то наживать врага в его лице было бы верхом глупости. Свою роль сыграло и то, что лорд восстановил взломанный блок Лекса, а это обозначало, что дела Ворона в настоящий момент его действительно не интересовали.