Истина короля

Пока мистер Леннорман закуривал трубку, мисс Амелия оперлась на перила, завороженная неторопливым движением громадного корабля.

– Прекрасное зрелище, мисс, не так ли? – спросил высокий джентльмен, вставая рядом с ней. – Медленное, неотвратимое движение. Похоже на тяжелую поступь судьбы.

Мисс Амелия обернулась и замерла, встретившись взглядом с пронзительно-синими глазами. Незнакомец был красив – словно сошел с гравюры, изображающей явление фаэ из Холмов. Черные волосы выбивались из-под цилиндра и были небрежно стянуты в хвост толстым шнурком из ханьского шелка. Песочного цвета костюм подчеркивал крепкую фигуру – быть может, этот человек занимался спортом или борьбой. Тяжелая трость в его руке выглядела оружием, а не подспорьем для ходьбы.

От него еле ощутимо пахло мылом и сандалом.

Мисс Амелия слишком часто встречала на званых ужинах располневших лордов и их изнеженных сыновей, которых матушка постоянно прочила ей в мужья, что красота незнакомца ее поразила.

Осознав, что нарушает все приличия, столь беззастенчиво изучая взглядом постороннего человека, она вспыхнула и отвернулась, вернувшись к успокаивающему зрелищу – плывущей по реке барже. Из-под тяжелого днища расходились веером широкие волны с белыми барашками, блестящими на солнце. Баржа издала тихий, низкий гул, словно приветствуя наблюдателей, и незнакомец приподнял цилиндр в приветственном жесте.

– Мы живем в удивительное время, – доверительно сообщил незнакомец. – Эта баржа сделана из железа, но при этом везет дерево. Удивительный союз, который еще недавно был невозможен. Страх фаэ перед железом передался людям и был силен многие сотни лет. Но вот железо плотно вошло в обиход, и теперь все, все вокруг приобретает железные очертания. А фаэ передали нам сокровенные тайны механизмов, но сами всю жизнь работали только с деревом…

– Фаэ давно покинули нас, – тихо ответила мисс Амелия. – Как и их потомки. Все, что можем мы, – стараться делать свою жизнь проще. Не зависеть ни от кого.

– Независимость – самая иллюзорная мечта, которая только может растравить душу человека. Мы все связаны невидимыми путами друг с другом, с обществом… Нас держит долг и честь.

– Долг и честь как раз и делают нас свободными. Свободными в выборе в первую очередь.

– Странно слышать столь смелые речи от женщины, – по губам незнакомца скользнула улыбка.

Мисс Амелия не удержалась и улыбнулась в ответ.

– Странно слышать, как женщина спорит с мужчиной? Погодите, пройдет совсем мало времени, и каждая женщина Бриттских островов освободит свой голос.

– Да вы революционерка? – усмехнулся он.

– Я суфражистка, – гордо ответила мисс Амелия. – И мой путь хоть и сложен, но важен и единственно правилен.

– Приятно видеть упорство, сравнимое с моим собственным, – в его синих глазах плясали веселые огоньки. – Прошу прощения, юная леди, мне пора идти. Был счастлив встрече с вами.

Прежде чем мисс Амелия спохватилась, он уже подхватил ее руку в кружевной перчатке в свою и бережно поднес к губам, не целуя – лишь намечая поцелуй.

Она смущенно отдернула руку. Незнакомец улыбнулся на прощание, кивнул подходящему мистеру Леннорману и небрежной походкой направился к стоящему неподалеку кебу.

– Кто это был? – спросил мистер Леннорман, плохо скрывая беспокойство за расслабленным тоном.

– Не знаю, он не представился. Просто… Поговорили о том, в какое удивительное время живем. Совсем коротко – он поспешил избавиться от меня, стоило заговорить о правах женщин.

Мистер Леннорман изобразил сокрушенный вздох.

– Таким образом, еще один мужчина, которого ты отпугнула, даже не представившись. О, Амелия, твоя мать будет безутешна.

Мисс Амелия шагнула назад и сделала книксен.

– Такие уж мы, девушки нового времени. Меняется мир – меняемся и мы.

– Остается надеяться, что этот джентльмен не появится в ближайшее время на семейном обеде у твоей матушки, – рассмеялся мистер Леннорман. – Как бы то ни было… О дева, отрицающая любые узы, соблаговоли взять старика под руку – для увядающей старости ты украшение!

– Дядюшка, только не поэзия, умоляю! – мисс Амелия засмеялась в ответ, обхватывая его руку и прижимаясь щекой к твидовому рукаву. – Прогуляемся?

Из дневника отрекшейся принцессы Миланы Мерн Габриэлю Мирту

Эллада, сентябрь, 18**