Истина короля

Ортанс вступил в драку со спины. Это было совершенно не по-джентльменски, но механик всегда работал на результат. И сейчас самым главным в его глазах было удержать Джеймса подальше от кабины паровоза и задержать по возможности до того момента, как они окажутся во дворце Цикламенов и смогут вызвать туда полицию.

О том, какая судьба ждет плененного Джеймса, никто из них предпочитал не думать – не сейчас. В конце концов они дали ему шанс – отступить, исчезнуть… Цзиянь не хотел думать, что то, что привело Джеймса сюда, для него важнее и жизни, и чести.

Какой бесславный конец великого некогда королевского дома!

В Джеймса словно вселился бешеный дух – он бился как дикий зверь, несмотря на то что Цзиянь и Ортанс атаковали его с двух сторон. На стороне Цзияня была металлическая рука – пусть и поломанная, она все еще оставалась грозным оружием, которым он, впрочем, впервые в жизни решил воспользоваться.

Ортанс же пожалел, что не захватил из кабины чугунную кочергу – огреть бы ей безумца по голове, да и дело с концом… Одних рук не хватало – даже из его медвежьих захватов худой и натренированный Джеймс ухитрялся вырваться.

Цзиянь сам не понял, что произошло – Джеймс отбросил его к стене и выстрелил. Вспоминая потом этот момент, Цзиянь видел лицо Джеймса – искаженное безумием, и дуло револьвера, наставленное на него в упор. Но почему-то пуля, которая должна была прийтись в лоб или грудь, слегка оцарапала живое плечо – достаточно для того, чтобы Цзиянь потерял способность сражаться, но недостаточно, чтобы убить. Ортанса он просто оттолкнул от себя и рванулся вперед – в кабину машиниста.

Ортанс выругался сквозь зубы и ломанулся к Цзияню – проверять, жив ли.

– Все в порядке, – пробормотал Цзиянь, от шока смешивая бриттский и ханьский. – Джеймса удержи…

– Там Мирт, он разберется, – сурово отрезал Ортанс, склоняясь над ним. – Я твой механик в конце концов. Сейчас остановлю кровь…

– У меня есть платок, – вмешался мистер Уиллоу. – Если это поможет… Такому храброму ханьцу…

Цзиянь слабо улыбнулся.

– Несомненно поможет, сэр…

– Мистер Уолш, вы не могли бы запереть дверь изнутри с помощью своей трости? – спросил Ортанс, пока мистер Уиллоу торопливо доставал шелковый носовой платок. – Чтобы он не смог вернуться?

– Вы так доверяете Мирту? – прямо спросил мистер Уолш, глядя Ортансу в глаза.

– Я доверю ему свою душу. И мастерскую, – пожал плечами Ортанс. – Меня сюда отправили вас охранять, а не сражаться с безумцами. Так что, пожалуйста, выполните мою просьбу, если она не слишком вас затруднит.

Мистер Уолш окинул его долгим взглядом, а потом встал, взял свою трость и послушно запер дверь вагона изнутри.

* * *

Джеймс, как и прежде Ортанс, добрался до кабины одним прыжком. Рванув дверь на себя, он ворвался в кабину и был встречен дулом револьвера, направленным прямо в лоб.

– Дорогой брат, ты и твои друзья удивительно одинаковы в выборе форм приветствия, – Джеймс нашел в себе силы усмехнуться. – Что же не выстрелишь? Почему Цзиянь струсил, мне прекрасно известно, но в твоих способностях я не сомневался никогда… Или новая жизнь заставила тебя размякнуть? Или… Не желаешь показаться жестоким в глазах красивой девушки?

Рука мистера Мирта, держащая револьвер, чуть заметно дрогнула. Джеймс усмехнулся:

– Кажется, я попал в цель. Вот так-так, дорогая Амелия, а я-то недоумевал, по какой причине вы отказали мне.

– Вы знаете его? – резко спросил мистер Мирт, не поворачивая головы.

Мисс Амелия смотрела на них, широко распахнув глаза.

– Я… ужинала с ним однажды, но я понятия не имела, кто он. Мне он представился как Адам Сентер!

– Прекрасное имя, не правда ли? Ни с чем не ассоциируется, – рассмеялся Джеймс. – Так что, Габриэль, собираешься меня убивать? Список моих преступлений перед тобой только множится…

– Не дождешься… – мистер Мирт опустил пистолет и ударил Джеймса ногой в живот.

Джеймс тяжело дышал – он еще после предыдущей драки не успел прийти в себя. Но недаром же говорят, что на сердитых можно возить воду, а на гневливых – строить города. Гнев и ярость придали ему сил, и он сцепился с Миртом, и на этот раз никто не был готов уступить перед другим.

Оба они выросли рядом друг с другом, их тренировали одни и те же учителя, и они знали друг друга так хорошо, как только могут знать братья или близкие друзья.

Паровая машина неслась вперед, и оставалось только благодарить мистера Мирта за изобретение рельс и то, что мисс Амелии не пришлось постоянно следить за тем, что происходит на пути, – она вжалась в стену и могла только с ужасом смотреть на разворачивающееся перед ней сражение.

В драке двух мужчин нет ничего романтического, как бы ни пытались воспевать это писатели и поэты в своих произведениях. Нет также и красивых приемов, которые столь часто можно наблюдать в театре, в постановках пьес великих бриттских драматургов Марло и Шекспира. Все это ровным счетом никакого отношения к реальности не имеет – только отчаянное желание растоптать, уничтожить соперника, остановить его – любой ценой.