Истина о мастерстве и героизме

Спутников выкинуло из кабины. Виталик и Алексей находились в свободном падении, ожидая удара о жгучий песок пустыни. Этого же нельзя было сказать о Торвальде. Варяг контролировал каждую клеточку своего тела. Вылетев из кабины, он направил себя к предмету, выпавшему из мертвых рук Асмодея. Этим предметом оказался демонический клинок.

Сгруппировавшись в воздухе, на огромной скорости, Торвальд успел схватить дьявольский меч, только коснувшись ногами земли.

И, как раз во время, потому что Люцифер уже готов был разорвать Путешественника на части.

Тень его огромных крыльев только закрыла святого, но Торвальд, выставил навстречу демону трофейный клинок.

— Вот, иммать, — все, что смог сказать Люцифер. Торвальд пронзил демона дьявольским клинком его собрата.

Люцифер отправился изучать пустоши вместе с Асмодеем.

6022

Алексей открыл глаза. В голове была каша. Тело ломило.

— Я, что, умер? — промямлил он.

— Да, парень, — отозвался Торвальд, вытирая демонический меч о подол своего плаща, — но не здесь.

Алексей поднялся с земли и осмотрелся.

Вокруг горели обломки ракеты. Кроме этого обстоятельства, пейзаж был довольно уныл. Палящее солнце и пустыня. Недалеко от него валялся Виталик. Эту удручающую ненавистную картину прорезал, как луч света сквозь тьму, Торвальд. Он стоял поодаль, вооруженный демоническим мечом, словно древний мифический герой, сражающийся с чудовищами и, постоянно, бравший над ними верх.

Его взгляд был спокоен. А поза, внушала уверенность. Варяг представлял собой скалу света, о которую, непременно, разбилась бы любая тьма. Он вглядывался в пейзажи окружающего мира.

— Парень, помоги, подняться Виталику. Нет времени точить лясы.

Алексей кривой походкой направился к лежащему другу. Виталик, уже начал приходить в чувства.

— Мы погибли? — промычал он.

— Да, — ответил Алексей, — но не здесь.

Облик спутников изменился. Они были облачены в просторные свободные белые одежды, которые напоминали одежды бедуинов. А, вот, Торвальд был облачен в золотой доспех древнеегипетского воина. Его шлем венчал длинный плюмаж.

— Эка вы его! — раздался откуда–то чужой голос.

Торвальд обернулся:

Оказывается, за столь коротким действом наблюдало не меньше сотни пар глаз. Грешники.

— Ну да… — протянул как бы виновато Путешественник.

— А вы откуда такие будете? — настойчивый грешник не унимался.

Только сейчас Торвальд осмотрел своего нового знакомого. Сухой тощий мужик в набедренной повязке. Черты лица совсем не примечательные. Вообще, он ничем совершенно не отличался от своих собратьев, обреченных на паскудное существование в мире ненависти. В принципе, ничего особенного в этом мужике и не было бы, если бы не изящный и смертоносный кнут, который тот сжимал в своей правой руке.

Этот самый кнут незадолго до своей нелепой гибели грешник получил из рук Асмодея, попытавшегося уйти на обед.

— А ты с какой целью интересуешься? — настороженно спросил грешника Алексей.

Казалось, обычный вопрос только взбесил грешника. Его ноздри вздулись, лоб прошиб пот, а все лицо его дико покраснело.

— Да, потому что, я вас ненавижу, подонки! — грешник практически выпалил эти слова в лицо Торвальду, частично обслюнявив его. — Не знаю почему, черт подери, но дико вас ненавижу. Более того, мы тут все вас дико ненавидим! Но, черт побери, не знаем почему. Джентльмены, так уж получилось, что в руках у меня тот самый кнут, который был атрибутом местной власти очень долгое время, поэтому, именно мне придётся отдать этот приказ!

Вопреки логического хода событий, Путник, наши скитальцы должны были задать закономерный вопрос грешнику: «Какой приказ?». Но логика не имеет никакого отношения к Хаосу, поэтому

Алексей спросил:

— А как тебя звать–то?

Грешника этот вопрос привел в ступор. Действительно, какая разница трем ненавистным незнакомцам в том, как его зовут? Но, почувствовав неловкость, он все же решил ответить:

— Наполеон! — грешник хотел произнести это имя с достоинством, но, к его сожалению, вышло это как–то натянуто и неловко.

— Ну, прям, палата номер 6! — Виталик посчитал это забавным. С момента осознания происходящего, ещё на Фурии, парень по–тихому сходил с ума.

— Торвальд, — обратился Алексей к Варягу, — мне кажется, что Виталик тут не в себе в аду. Как бы не до смеху. Там ещё в Сталинграде, после того как поняли где мы — что–то на него нашло. А как он вел этот танк? Прямо как сумасшедший! А ещё всякие анекдоты пошлые рассказывал, и стрелял из пулемёта как ненормальный. Но, признаюсь, без его бы рвения нам бы не выбраться.

— Есть такое дело, к сожалению, — напутственно ответил Торвальд, — грехов на парне нет. И тут, в аду…. не место ему, короче. Ад его чувствует и извращает. Думаю, что когда до выхода доберемся будет он пускать слюни, а ты его потащишь.

— Так, ты же тоже святой, — Алексей решил поставить точки над «и».

— Тут дело другое, — отвечал Торвальд, — меня–то люди святым сделали. Сам–то я не святой вовсе.

— Понятно.

Виталик, взял слово:

— Если бы я был Супермэн, то спас бы Иисуса от распятия. Почему, черт побери, эти супер герои появились только в двадцатом веке?