Истина святых

Ущерб всегда лишь из-за молчания. Из-за мыслей, чувств, страхов, потому что произносить их казалось слишком трудно, слишком неудобно. Эти невысказанные слова зарывались, как термиты, разъедая то, что находится под поверхностью.

— Джей, — сказала я.

— Стелла, — ответил он, все еще играя с моими волосами.

— Не так давно, всего несколько месяцев назад, ты недвусмысленно сказал мне, что никогда не женишься, — я заставила себя говорить небрежным тоном, хотя одно воспоминание об этом разговоре причиняло боль.

Часть легкости покинула его глаза, и я возненавидела себя за это.

Он не ответил. Джей вспомнил этот разговор. Он знал, что это было не все, что я хотела сказать. Поэтому ждал.

— Я знаю, что время, когда мы были в разлуке, многое изменило, — продолжила я. — Знаю, что мы прояснили ситуацию. Но просто хочу убедиться, что ты не делаешь того, чего не хочешь, лишь бы удержать меня. Есть веские причины, по которым ты не хочешь вступать в брак. Более чем обоснованные. И до недавнего времени они были конкретными. И все же теперь ты соглашаешься не только на свадьбу, но и на то, что на этой свадьбе, скорее всего, будет петь давно ушедшая на пенсию поп-группа, и на которой будет присутствовать много-много людей. — Я прикусила губу. — Это… очень странно.

Джей наклонился вперед, чтобы поставить свой бокал с вином на кофейный столик перед нами, затем взял мой и сделал то же самое. Его руки нашли мою шею, сжимая ее, заставляя мое внимание переключиться на него — где оно и было все это время. Он был не единственным, кто все еще чувствовал холодные тени нашей разлуки.

— Стелла, — он произнес мое имя низким хриплым голосом. — Я встану перед толпой людей и поклянусь, что ты будешь моей до самой смерти. Мне наплевать на все эти фанфары. — Его глаза блуждали по моему лицу, как будто это первый и последний раз, когда он меня видит.

Его сила никогда не ослабевала.

— Что касается того, что я сказал о браке, то это было посреди лжи, которую я говорил сам себе. — Его большой палец касается моей челюсти. — Это было до того, как я прожил свою жизнь с твоим призраком. Не говорю, что буду хорошим мужем. Не говорю, что не облажаюсь. Что мое прошлое не будет негативно влиять на периоды нашей жизни, что не будет битвы против самых уродливых частей меня. Но обещаю, что не позволю им победить.

Это были не сердечки и цветы. Определенно не Китс, но для меня слова Джея были поэзией.

***

Мне потребовалась еще неделя, чтобы завести разговор, который я должна была начать в ту ночь, когда Джей попросил меня стать его женой.

Нет, следовало завести этот разговор гораздо раньше. Но раньше такие разговоры были запрещены.

Он готовил.

Это он делал часто. Хотя мои кулинарные навыки теперь были на самом деле хорошими, Джею нравилось кормить меня. Ему нравилось обслуживать меня.

Можно было с уверенностью сказать, что мне это тоже нравилось.

— Знаешь, я согласилась стать твоей женой до того, как узнала, что влечет за собой твоя жизнь, — сказала я ему, потягивая вино. Для этого разговора определенно требовалась жидкая смелость.

— Я сказал тебе, что влечет за собой моя жизнь, — ответил Джей, не притрагиваясь к своему напитку. В разгар серьезных разговоров, меня нервировало, что он был спокоен. Он всегда мужественно смотрел на меня не мигая. А мне всегда что-то было нужно. Теребить ткань штанов. Трогать волосы. Пить алкоголь.

— Ты сказал мне своим расплывчатым, зловещим тоном: «Я тебе не гожусь, я босс мафии», — опровергла я.

— Я не босс мафии, — поправил Джей.

Я наклонила голову.

— Ладно, ты не босс мафии, но ты управляешь… секс-работниками? И ты можешь убивать или не убивать людей? Даже при том, что я не разбираюсь в сложностях жизни в преступном мире, знаю, что есть нечто большее.

Его взгляд был непроницаем.

— Да, Стелла, это еще не все.

Я ждала. Он ничего не сказал. Я подождала еще немного. Он по-прежнему ничего не говорил.

— Хорошо, — огрызнулась я. — Что еще?

Джей смотрел на меня еще несколько секунд, прежде чем опустил голову к разделочной доске и луку. Это был его невербальный способ сказать, что разговор окончен.

Я наклонилась вперед, щелкнув пальцами в его сторону.

— Не-а. Теперь ты не можешь выбирать, когда закончится разговор. Я твоя будущая жена. Я твоя ровня. И имею право знать, что, черт возьми, влечет за собой жизнь моего мужа. — Теперь я начинала злиться. И не скрывала этого.

— Ты имеешь на это право, — согласился он, все еще глядя на лук.

Я стиснула зубы и ждала, когда он заговорит еще раз.

К счастью, он так и сделал. Но с таким же успехом мог бы промолчать.

— Но я не скажу тебе. — Он поднял глаза как раз вовремя, чтобы увидеть мой свирепый взгляд.

— Еще больше секретов. — Кипятилась я, гнев зверел в моем животе. — Фелисити — это еще не конец, да? Твой мир построен на лжи, и я живу в нем, но, как твоя жена, не имею права быть просвещенной в твою настоящую жизнь? Все по-прежнему на твоих условиях.