Истина святых

— Я никуда не уйду, Джей, — пообещала я хрипло.

Его глаза медленно скользили по моему лицу, как будто он искал проблеск нерешительности, намек на ложь.

— Я знаю, ты думаешь, что я какая-то святая. — Я покачала головой, пытаясь общаться не только словами, но и глазами. Надеясь, что он знает, что эти слова исходят из моего сердца. Из моей души. — Я не согласна, но давай предположим, что я святая, и говорю тебе правду. Святые не лгут. Я никуда не уйду. Я люблю тебя именно за то, кто ты есть, за все твои грехи. Потому что правильно это или нет, но они поддерживали в тебе жизнь, помогали тебе дышать. — Мои глаза наполнились слезами. — Они привели тебя ко мне.

Теперь это, наконец, щелкнуло. Не имело значения, что Джей скажет, и что сделает.

Даже если то, что он сделает, было хуже сказанного — мое воображение было не так уж велико, но я предполагала, что все возможно, — это ничего бы не изменило.

— Я должен скрывать свою любовь к тебе, зверушка. Мою преданность тебе. Тот факт, что ты внутри меня, что я принадлежу тебе. Я должен скрывать, что ты — мое все. Потому что единственная причина, по которой я был так успешен в своем бизнесе, единственная причина, по которой смог так долго удерживаться у власти, — это то, что у меня нет ничего, что можно отнять. Ничего такого, чем они могли бы мне навредить. — Джей прислонился своим лбом к моему и закрыл глаза, делая долгий, глубокий вдох.

Прошло не меньше минуты, прежде чем он открыл их и заговорил снова:

— Они могут причинить мне боль, манипулируя тобой, Стелла, — признался он. — И это пугает меня до чертиков.

— Нет, — запротестовала я, качая головой. — Они не смогут. Ты не позволишь этому случиться. Я не позволю этому случиться.

Я сказала это твердо, как будто могла что-то контролировать. Как будто темная, зловещая, смертельно опасная жизнь Джея поддавалась контролю.

И вскоре я узнала, что это не так.

***

Мы решили выпить.

Я, Рен, Зои, Ясмин, Эрик и Филипп — охранник Рен. У Рен внезапно появилась своя собственная тень, несмотря на то, что месяц назад она позвонила мне в три часа ночи и сказала, что они с Карсоном расстались из-за того, что он пытался «приставить к ней мужчину», как Джей со мной. Цитирую Рен: «Я сбежала из особняка тайского наркобарона на его собственном частном острове в одном бикини, думаю, я смогу позаботиться о русских чувках».

Когда я сказала ей, что это русская мафия, она издала пренебрежительный звук и пробормотала «подумаешь».

Излишне говорить, что в конечном итоге у Рен появился охранник, и она не порвала с Карсоном. Он тащился по ней. Она тащилась по нему, но все еще отказывалась признавать, что у них нет ничего, кроме горячего секса. Очевидно, Рен была влюблена в него. Мы все знали и были безумно рады этому. Даже Зои, несмотря на то, что Карсон работал на Джея в теневой части его бизнеса. Меня бесило, что Зои так легко приняла Карсона, а Джея просто «терпела». Конечно, она общалась с ним. Она даже приходила к нам выпить, разговаривала с ним и делала все возможное, чтобы поддержать меня. Но я знала, что Зои не теряла бдительности. Не простила его за то, что он причинил мне боль.

Вот почему для меня не имело смысла ревновать к поддержке, которую Зои оказывала отношениям Рен. Зои не беспокоилась о «нарушении законов» в жизни Джея, а больше беспокоилась о том, что он нанес вред мне.

И все же это меня раздражало.

С другой стороны, у меня была целая жизнь на то, чтобы они понравились друг другу.

Надеюсь.

Джей беспокоился о моей жизни, приставил ко мне мужчину, а Карсон, очевидно, беспокоился о Рен, пошел против нее — и победил.

И стало ясно, почему Карсон был настолько обеспокоен, что пошел на битву с нашей подругой, как только мы все сели и перед нами поставили напитки.

— Я беременна, — выпалила Рен.

Она просто случайно сказала это, когда я делала большой глоток мартини, который она заказала для меня. Поэтому вместо того, чтобы позволить гладкой жидкости скользить по моему горлу, мне показалось, что она затвердела, и я поперхнулась, разбрызгивая ее вокруг.

Потребовалось несколько минут, чтобы взять себя в руки и убрать беспорядок, который я устроила. Я думала, что либо у Зои, либо у Ясмин будет какой-то ответ, обе они были поражены. Один из лучших судебных адвокатов в городе — в стране, если спросите меня, но я, возможно, была предвзята — и одна из самых откровенных и красноречивых женщин — потеряли дар речи при известии о том, что наша подруга беременна.

С другой стороны, подруга, о которой идет речь, поклялась, что она «никогда не будет размножаться, ведь мир и так перенаселен», а также призналась, что «слишком любила свою жизнь, чтобы позволить ребенку все разрушить». Я знала, что в этом было нечто большее. Знала, что, как бы сильно она ни обожала своих родителей, она не хотела быть такой, как они. Рен воспитывали няни, а к десяти годам ее отправили в школу-интернат. Она призналась мне, что сделает все возможное, чтобы дать своему ребенку лучшую жизнь, но, скорее всего, вернется к образу жизни своих родителей.