Истина в твоем прикосновении

– Обычно наших мертвых кремируют, а их прах отдают фьорду, что, как по мне, хорошее решение. Фьорд так необуздан и дик, что это в любом случае лучше, чем быть съеденным в земле червями.

– Но фьорд замерз, – тихо вмешивается Кево.

– Да. Поэтому урну собирались предать земле. На церемонии было довольно много представителей сезонов. Пока дедушка произносил надгробную речь, по обе стороны от меня сидели два парня из Летнего Дома, приставленные присматривать за мной. – Голос начинает дрожать, но я пытаюсь взять себя в руки. – Мой дедушка… Он говорил вещи, которые приводили меня в бешенство. Он сказал, что моя мама погибла, сражаясь за его дело. Что она боролась ради сезонных Домов и что все мы должны гордиться тем, что она умерла за это, но… но это ложь. Перед смертью мама была напугана. Напугана до смерти из-за повстанцев и из-за меня. Она была храброй, да, но не потому, что преследовала какую-то высшую цель или что-то в этом роде, а потому, что она не хотела оставлять меня одну. Она не понимала, что я больше не ее маленькая девочка, что мне не нужна ее защита. Если бы она спряталась и оставила меня, тогда бы она до сих пор была… тогда бы она не… – Слезы заглушают мой голос, и я замолкаю. Сама не знаю, зачем говорю им все это. Может, потому, что мне нужен был кто-то, кто бы меня выслушал.

– Не надо так, – бормочет Анатолий, подтягивая ноги к груди и глядя на меня грустными глазами. – Я знаю, тебе очень легко обвинить в ее смерти саму себя. Но она была твоей матерью, и ты бы просто не смогла помешать ей тебя защитить. Некоторые вещи происходят без какой-либо глубокой причины и без возможности их предотвратить, хотя с этим бывает трудно смириться.

Я выдыхаю, дрожа, и расправляю плечи.

– Я просто разозлилась на всех и вся. Моя сила каким-то образом взяла надо мной верх, а потом я услышала, как какая-то глупая корова говорит о том, что это я убила свою маму. И в этот момент у меня просто снесло крышу.

Мой голос снова срывается. Не знаю почему. Возможно, потому, что я до сих пор так до конца и не поняла, что произошло со мной на кладбище, или потому, что стыжусь этого. А может, потому, что боюсь об этом думать. Я сбежала, как трусиха, даже не выяснив, нужна ли кому-то моя помощь. Я просто оставила их там, и хотя, само собой, ничем не обязана таким, как мой дед, среди гостей ведь были невинные люди. Возможно, среди них находилась и Мэрта. Понятия не имею, как долго они лежали, пока их не нашли, самостоятельно ли они очнулись… и очнулись ли вообще. Если их не убила я, есть вероятность, что мои жертвы замерзли насмерть на застывшей земле – смотря сколько времени они там пролежали.

– Что произошло? – спокойно спрашивает Кево, но я знаю его достаточно хорошо, чтобы услышать клокочущий в нем гнев. Не знаю, что вызывает в нем злость – я или обрисованная мной ситуация, и, если честно, совсем не хочу знать.

Против воли ищу его взгляд и на мгновение задерживаюсь на нем. Эти глаза так невероятно знакомы. Одно время мне даже казалось, что я люблю эти глаза. Невероятно трудно соотнести человека, сидящего напротив, с тем, что он со мной сделал.

– Не могу сказать точно, – наконец отвечаю я и прочищаю горло, когда слышу, каким писклявым кажется мой голос. Горло еще болит, и с каждой секундой усталость одолевает меня все больше. Отвожу взгляд и смотрю на свои колени, которые, накрытые толстым одеялом, кажутся какими-то неправильными. – Энергия просто вырвалась из меня. Я не могу этого объяснить, но это было похоже на взрыв, который вызвал какую-то ударную волну или что-то в этом роде. Что-то похожее произошло со мной, когда я нашла тело Сандера, но тогда было не так сильно, как сейчас. К тому времени, когда ко мне вернулась способность соображать и я осмотрелась, все уже отключились. На похоронах было, наверное, человек пятьдесят, и все они лежали на полу не двигаясь. И тогда я сбежала.

Несколько секунд никто не произносит ни слова, а я сижу, опустив голову, не отрывая взгляда от своих коленей. Не хочу видеть их реакцию, не хочу видеть отвращение и страх в их глазах. Возможно, я монстр.

– Ничего себе, – первой нарушает молчание Зара. Все это время она стояла, прислонившись к дверному косяку, но теперь подходит к нам и опускается на пол рядом с Кэт. Та автоматически берет ее за руку, и они переплетают пальцы. – Звучит как сцена из фильма «Люди Икс».

– Определенный смысл в этом есть, – задумчиво замечает Кево. – В тебе объединились силы Зимы и Осени. Оба сезона по-своему символизируют угасание и смерть. Поэтому вполне логично, что это активирует твои силы. Случай с Сандером сработал как спусковой крючок, но с матерью у тебя была еще и эмоциональная связь. Смерть и горе вызвали твою реакцию.

Я пожимаю плечами. На самом деле причиной могло быть что угодно, но, по сути, это не имеет значения.