Истина в твоем прикосновении

– Все это время я думала, что у меня нет шансов выбраться с острова, потому что катера под надежной охраной, а проплыть весь путь до материка я просто не в состоянии. Но я не знала, что фьорд замерз. Возможно, именно поэтому они никогда не позволяли мне выходить из комнаты. Если бы я знала, что могу просто сбежать в Осло, я бы, наверное, больше размышляла о побеге.

Кэт слегка подается вперед и, привлекая мое внимание, кладет руку мне на колено.

– То есть ты просто бежала? – скептически спрашивает она. – Вот так, всю дорогу?

– Неслась как угорелая, – уточнила я. – Примерно на полпути меня догнали трое, но я расколола лед и отрезала им путь. Потом добралась сюда, отыскала пустой дом, где можно было спрятаться, позвонила тебе, и вот вы здесь.

– Ты расколола лед? – с любопытством спрашивает Анатолий. – То есть пригнулась и бахнула по нему кулаком?

Зара раздраженно вздыхает:

– Ты слишком часто смотрел фильмы Marvel, парень.

Слабая улыбка трогает мои губы, когда я отвечаю на вопрос Анатолия:

– Боюсь, что нет. В отчаянии я корчилась на льду, надеясь, что они не потащат меня обратно за волосы. Это было и вполовину не так круто, как ты воображаешь.

Со стороны Кево доносится странный звук – кажется, что-то среднее между рычанием и стоном. Когда я поднимаю голову и смотрю на него, наши взгляды встречаются. Его зубы снова стиснуты, желваки беспрестанно работают, словно сдерживая поток слов. Руки Кево скрещены на груди, но я вижу, что пальцы сжаты в кулаки.

– Ты ранена? – спрашивает он, стараясь говорить спокойно, и окидывает меня быстрым взглядом. – Где-то, где мне не видно?

Почему-то к моему лицу приливает кровь, и я, в надежде на плохое освещение, молюсь, чтобы никто другой не заметил этого. Затем качаю головой:

– Нет. Меня никто не тронул.

Кево это, кажется, немного успокаивает, но напряжение в его теле не ослабевает.

– Ты что-нибудь ела? Похоже, твои силы на исходе, я даже слегка удивлен тому, что ты еще держишься. Тебе нужен сахар, а потом – сон.

– Может, напомнить тебе, что ты не в том положении, чтобы что-то мне приказывать? – раздраженно отвечаю я. – И кстати, моя сила поддерживает меня, пока опасность не минует. Ты сам так говорил.

Его глаза едва заметно сужаются:

– О чем это ты?

– О том, что я тебе не доверяю, – медленно и четко разъясняю я. – Если бы я знала, что ты приедешь вместе с Кэт, я бы никогда ей не позвонила.

– Блум…

– Нет, – перебиваю я, проводя ладонью по лицу, – сейчас на такой разговор у меня просто не хватит нервов.

Он тихо фыркает:

– Хорошо. Но тебе все равно нужно поесть и поспать. Не думай, что я тебя опекаю или что-то в этом роде, но если ты этого не сделаешь, то рано или поздно просто рухнешь в обморок, и я не думаю, что это кому-то поможет. Я могу поспать в машине, если хочешь, но тебе лучше прилечь.

Вместо ответа показываю Кево средний палец. Теоретически я понимаю, что он прав. Теоретически. На практике я хочу сидеть и делать все наперекор тому, что он говорит. Точка.

– Хорошо, – говорит Кэт, не скрывая ухмылки. – Даже если Кево прав – ты уже большая девочка и знаешь, что делаешь. Верно?

Я неохотно киваю, и она подмигивает мне.

– У тебя был очень долгий день, – продолжает она, – и я прекрасно понимаю, что на сегодня тебе достаточно. Но есть одна вещь, которую мы должны прояснить, прежде чем двигаться дальше.

– И что же это?

Какое-то время она изучает меня, затем вздыхает:

– Мы не враги, Блум. Я могу себе представить, что ты думаешь о нас после событий в Гетеборге. Но, поверь, мне и самой хочется надрать Кево за это задницу. Само собой, вам нужно это обсудить, и мой брат вряд ли должен ожидать, что ты станешь ему доверять, но делать это нужно уж точно не сегодня вечером. К тому же, к твоему сведению, Кево не говорит за всех нас. Я понятия не имела о связи с Джозефом. Однако, если мы хотим двигаться дальше, мы должны доверять друг другу. Другого выбора нет. Мир находится на грани самоуничтожения, и мы должны работать вместе, чтобы вернуть все в нужное русло. Не говоря уже о том, что на всех нас, вероятно, уже объявлена охота, и если мы будем не одни, шансов выжить гораздо больше.

Я смотрю на нее, пока во мне бушует целая буря эмоций. Тем не менее наконец киваю и пытаюсь улыбнуться, но моя улыбка больше похожа на гримасу.

– Дайте мне немного времени, ладно? Люди в моем окружении имеют дурацкую привычку оборачиваться против меня, и я, наверное, потихоньку становлюсь параноиком. Но, может, для начала нам стоит договориться не убивать друг друга среди ночи и не натравливать повстанцев? Это будет хорошим началом.

– Или дедушку, – с горечью добавляет Зара. Она поднимает взгляд и ищет мой. – Ты видела моих родителей?

Надежда в ее голосе причиняет мне боль. Мы с Зарой не подруги и никогда ими не были. Да, она моя кузина, но за последние несколько лет мы испытывали друг к другу скорее отвращение, чем родственные чувства. Но в данный момент мы в одной лодке – мы обе изгои в своей собственной семье.

– Да, совсем недолго, – тихо говорю я. – Они были на похоронах мамы. Я не разговаривала с ними.