Истинная для Мира: Наследие

— Я не жила у волков, а ты требуешь проводить с тобой вечера и ночи, — парировала спокойно. — Или мне нестись домой утречком, чтобы привести себя в порядок?

— Дни ты проводишь тоже со мной, только за работой, — рявкнул мне в лицо и дернул из лифта. — Я сказал — завтра решим.

— Прекрасно! — процедила я и застыла посреди гостиной пентхауса, где меня внезапно выпустили.

48

Алекс, не останавливаясь, удалился в ближайшие двери, откуда раздался вскоре шум воды.

Пентхаус был просторным и, кажется, по-мужски лаконичным. Нижняя автоматическая подсветка почти не давала представления о дизайне, зато не мешала насладиться видом через панораму, к которой сам собой прикипал взгляд. Черт те какой этаж, Питер как на ладони.

Я скинула пальто в ближайшее кресло и направилась к окнам. Хотелось стряхнуть напряжение, найти в себе достаточно наглости и уверенности хотя бы на сегодня, мне ведь еще весь вечер шипеть и огрызаться. Только ноги уже подкашивались, а от пережитого до сих пор бросало в дрожь.

— Иди в ванную, — услышала позади, вздрагивая.

— Подождать тебя там? — все, на что меня хватило, стоило остаться с ним в тишине замкнутого пространства.

— Смой с себя его запах, — не оценил моего сарказма он и ушел куда-то вглубь номера, прихватив папку.

Железная воля.

Когда за мной захлопнулись двери ванной, я не выдержала и упала на колени. Только и успела дотянуться до ближайших кранов и открыть воду, как меня накрыло истерикой. Перед глазами стояло окровавленное лицо Глеба с диким блеском в глазах, бесстрастный взгляд Алекса и снег, залитый кровью. Запах крови стал таким привычным за прошедший час, что я даже удивилась, когда перестала его ощущать. Только в раковине остались еле заметные розовые пятна — Алекс первым делом смыл с себя кровь Глеба. Все, что от него осталось в моей жизни — несколько пятен на раковине пентхауса. Шерхан решал вопросы быстро и надежно.

Выплеснув эмоции, я залезла в потрясающую своими размерами ванную и включила воду. Чем горячее становилась вода, тем больше меня развозило от усталости. Хотелось, чтобы этот день быстрее кончился, и меня оставили в покое. Одна дрожь прошла, сменяясь другой. Я взглянула в зеркало, осознавая, что смыла с себя все, не только запах Глеба. Не осталось ни метки, ни косметики — я стала «чистым листом» для тигра.

Ничья.

Как только стих звук воды, я снова услышала его зов. Четкий, требовательный… Его хозяин будто стоял за дверью и ждал. Голодный, злой и жаждущий обещанной расплаты.

Утонув в халате, я с опаской нажала панель двери, но Алекса за ней не оказалось. В гостиной горело несколько светильников, а на маленьком столике у окна обнаружился поднос с перекусом: хлеб, мясо, сыр, фрукты… и вино. Дверь в ближайшую спальню оставили открытой, но Алекс, по всей видимости, скрылся в другой части номера — оттуда лился мягкий свет и долетали обрывки его голоса. Немного расслабившись, я подхватила приготовленный наполненный бокал и осушила его залпом, закусив фруктами и мясом. Всегда нравилось это странное сочетание. Незаметно мысли в голове улеглись, второй бокал расслабил окончательно, и я едва не пошла искать Правящего самостоятельно, но вовремя свернула в спальню.

Как моя голова коснулась подушки, я не запомнила.

49

Когда пришел Алекс — так и не поняла. Сознание будто вязло в приторной патоке дикого желания, через которую я прорывалась в реальность редкими урывками. Лишь ясно чувствовала руки мужчины, впивающиеся пальцами в бедра, горячий шершавый язык, скользящий по животу от ребер до пупка, и как я сама бесстыдно раскрываюсь перед ним. По телу струились крупные капли пота, я изнывала от ожидания, не чувствую ни капли сомнений. Что я там себе думала весь вечер? Почему медлила? Боялась его? Бывает. Думала, растопчет мое чувство собственного достоинства? Кажется… Попользуется и вышвырнет? Точно! Я дернулась из его рук, когда он почти коснулся средоточия моего возбуждения… и подскочила на кровати в одиночестве. Мокрая, всклокоченная и настолько неудовлетворенная, что хотелось выть! Низ живота крутило, между ног пульсировало и сжималось… Я свернулась в клубок, пытаясь ослабить напряжение, но оно, казалось, только росло. Внутри будто что-то скреблось и надсадно требовало: «Зови!»

«Черта с два!»

Только больше меня упрашивать не стали. Я услышала отборный русский мат в исполнении чертовски сексуального хриплого мужского голоса, и в комнату вошел Алекс. Взъерошенный, злой… и до чертиков возбужденный.

— Будешь мучиться сама и меня мучать? — прорычал он, скользя по мне взглядом.

— Это лечится, — прохрипела я, задыхаясь от одного его вида.

В одних домашних штанах, которые не скрывали готовности мне помочь, совершенное тело и лоснящаяся от пота кожа…

— И я даже знаю как, — он подошел к кровати и опустился на край. — Иди сюда!

От одного его выпада и прикосновения всего лишь к лодыжке я вскрикнула и задрожала.

— Дурочка, — притянул меня к себе за ногу.

— Пусти, — вяло брыкнулась.

— Сейчас, — навис он сверху и выдернул из моих пальцев край халата.