Истинная для Мира

А мне вдруг совсем перехотелось есть. Я оправила пальчиками кружева на бедрах, оглянулась на него, выдерживая голодный опасный взгляд. Желваки на скулах зверя притягательно прорисовались, выдавая степень напряжения, грудь напряженно сдерживала частые вздохи… И я вдруг решила ощутить всю ту пьянящую силу власти над ним, что он мне демонстрировал. Подцепила бюстгальтер, натянула между пальцев, как будто примеряясь к объему… и «случайно» отбросила к изголовью кровати.

— Черт, — ругнулась искренне — не планировала так далеко — и опустилась на кровать на четвереньки, представая во всей красе его взгляду. Мне казалось, зверь питал слабость к такому виду. Но я совершенно не догадывалась о степени этой слабости. И зря…

Он оказался рядом в один мой удар сердца, обхватил бедра и дернул на себя.

— Ты уверена, что хочешь разбудить во мне ТАКОГО зверя, милая? — вкрадчиво прорычал мне на ухо.

Только тон его говорил о том, что ответ уже не важен. Разбудила.

Он быстро приспустил джинсы и без прелюдий насадил меня рывком на свой возбужденный член, звучно схлестнув наши бедра. Я вскрикнула, вцепляясь пальцами в покрывало и сразу же задохнулась от той силы, с которой он ворвался в меня. Кажется, я обернулась таким же зверем, потому что зарычала и выпустила когти… чтобы почувствовать в следующий миг его собственные на своих бедрах.

— Аня! — рыкнул он, но я не остановилась, подаваясь ему навстречу. Боль только подстегивала, толкая к пропасти, обещая нечто незабываемое… То, что мог дать только он. И только мне.

Он вдруг толкнул меня на живот, наваливаясь сверху… и ощутимо вцепился в шею зубами. Я взвизгнула, дергаясь, но он не ослабил ни укус, ни хватку. Кожа вдоль позвоночника вспыхнула, пуская непривычно сильную волну возбуждения по всему телу вперемешку с леденящим нутро страхом. Мне казалось, что Мир обернулся настоящим зверем, и тот брал меня с сумасшедшей жаждой. Ему невозможно было не отвечать…

Я уже почти не чувствовала, как он стянул меня на край кровати и с силой вошел снова, покрывая мелкими обжигающими укусами кожу от шеи до лопаток, и с каждым я вздрагивала от волны дикого животного удовольствия. Рычание и хриплое дыхание наполнило комнату вперемешку с моими криками и хлесткими ударами кожи о кожу. Теперь я четко слышала будоражащий запах нашего с ним возбуждения, и он стал для меня воздухом, без которого невообразимо было существовать. Его хотелось слизывать вместо воды с наших мокрых тел и пахнуть им как можно дольше…

— Боже мой! — вскрикнула я, вскидываясь, и тут же оказываясь в его руках… слава богу, руках!

Но радовалась я рано… На шее снова сомкнулись его заострившиеся зубы, теперь так близко к сонной артерии, а вниз двинулась рука, царапая, оставляя горящие тонкие дорожки… Я дернулась, но его зубы сжались сильнее, и зверь протестующе зарычал. Пальцы накрыли лоно, и прошлись когтями по набухшей плоти, еле касаясь, а сам зверь с силой двинулся снова, вцепившись второй рукой в бедро. Прежде чем окончательно потерять связь с реальностью, я не осталась в долгу и запустила когти в его запястье…

-42-

— Аня…

Веки задрожали, я рывком вздохнула и открыла глаза.

— Дурочка… — выдохнул Мир и втянул меня в глубокий жадный поцелуй. Ему, кажется, было плевать, что я задыхалась. Щеки намокли от слез, и зверь с губ перешел на лицо, подхватывая влагу. — Что ты делаешь…

— Я?! — ожила я, но тут же оказалась прижатой животом к кровати, а его губы припали к ягодицам. Шершавый язык мягко зализывал царапины, цепляя саднящую кожу. — Ммм…

Это было приятно и… возбуждающе.

— Аня, — усмехнулся он, — ты допросишься…

— Не смей… — промычала я. — Фу!

— Фу?! Кошечка моя, твое «фу» сильно проигрывает зову твоего тела.

— Прекрати меня лизать! — взвилась я, но подпрыгнуть мне не дали.

— Мне нужно зализать раны… — недовольно констатировал он, удерживая меня. — Аня… долго еще будешь ставить эксперименты? Понравилось?

— Мне понравилось, — приподнялась я на локтях. — И я не ставила экспериментов. Мне захотелось…

Он нежно огладил ягодицы и поцеловал между ямочками. И так тепло стало в груди от его нежности… Она хлынула в солнечное сплетение и затопила меня, мягко согревая.

— Напугала…

— Почему? — прошептала я, прекрасно понимая, что он знал о моих чувствах. Но сбить себя с толку не давал:

— Потому что будишь зверя из любопытства.

— Значит, сейчас было так, как ты любишь? По-настоящему? — обернулась я, признавая его правоту.

— Да, мы так любим. А, кроме того, эти метки теперь, — он коснулся пальцами между лопаток, поднялся ими к затылку, — надежный знак принадлежности мне…

Я вскинула ладонь к шее, провела пальцами, нащупывая набухшие участки от зубов на коже. Сразу вспомнилась Мария, прижимающая ладонь к горлу.

— То есть, раньше ты сдерживался? — прищурилась я.

— Пытался.

— Сдерживался.

— Я и сейчас сдерживался, — оскалился он.

— Черт, — тряхнула головой обескуражено. — Страшно представить…

— Можешь не представлять, — не спускал он с меня блестящего взгляда. — С тобой я большего не позволю…

Мы помолчали немного, переводя дух. А после Мир, сжалившись, заказал ужин в номер.