Истинная для Мира

— Попалась… — раздалось позади.

Обернувшись, я вжалась в угол и ощерилась, выпуская когти. Только преследователи не впечатлились. Их было трое. И они совершенно точно были зверьми.

— Хорошенькая… — протянул самый высокий и здоровый.

— Я же говорил, она в этом хостеле была, — отозвался второй, пониже. — Охеренный запах…

Меня затрясло — слишком много их и все здоровые, выше на голову. Ни когти не помогут, ни гипноз. Одного бы могла уложить, да и то, если бы была спокойна и собрана. А сейчас мою рысь так колотило, что успокоиться не представлялось возможным. Осознание того, зачем я им, парализовало: групповое насилие прорвет нехилую брешь в эмоциональной пленке. Меня утянет в нее целиком сразу же…

— Пошли к черту, — рыкнула я, дрожа.

— Ух ты, еще и весело будет…

— Какого дьявола ты без самца шляешься тут? — зло гаркнул третий, до этого молчавший. Он держался позади и, казалось, не собирался нападать.

— Я — пара Верховного Правящего, — обратилась к нему как можно тверже, — хотите проблем?

Первый осклабился:

— Как же, а я — зубная фея! — и кинулся.

Ловко уклонился от моих когтей и, схватив за горло, впечатал больно в стенку. Второй рванул на мне джинсы.

— Оставьте ее! — услышала рык третьего. — Надо вернуть ее, если она и вправду чья-то! Алонсо!

Я брыкалась изо всех сил, рвала когтями и зубами все, до чего дотягивалась. Звери матерились, но быстро скрутили меня, прижав к стене намертво.

— Хорошая девочка, — как в бреду хрипел тот, которого назвали Алонсо, лапая оголенную грудь в ошметках футболки и лифчика.

— Оставь! — вдруг рванул его за шиворот третий. — У нее метки на шее! — и он оттянул ворот моего задранного до горла свитера. — И я слышу запах!

Почувствовав слабину хватки, я брыкнула ногами по колену Алонсо, но не успел тот выпрямиться и замахнуться, позади вдруг прогремел рык такой силы, что, казалось, на город напал Годзилла. Они даже не успели обернуться, а Алонсо уже отлетел к стене с порванным горлом. Второй, еще секунду назад державший меня, успел рассмотреть своего убийцу…

Мирослав сейчас напоминал зверя, как никогда. От одного его вида хотелось умереть, и мне — в том числе. Если бы могла двигаться, уже дала бы деру, но всех так придавило страхом, который вызывал Мир, что даже дышать было тяжело. Он поднял за горло второго, дав ему насмотреться на предсмертные конвульсии Алонсо, и медленно сжал пальцы, не обращая внимания на вопли…

…а я вдруг поняла — это конец. Два трупа, и я — в эпицентре бойни. Ни маячков, ни Константина Вячеславовича, который, казалось, из любой бреши зубами мог выдрать, ни черта…

— Не трогай его! — я нашла в себе силы рвануться к Мирославу, когда он уже наступил на горло моему защитнику. — Он пытался спасти!

Я вцепилась в его плечо из последних сил, чувствуя, как стремительно теряю силы. Темнота, к которой до этого привыкли глаза, сгущалась все быстрее. Последнее, что увидела — дикий взгляд моего зверя. Горящие радужки, вертикальные зрачки и бесконтрольный животный страх где-то в глубине.

-49-

Я держалась за этот взгляд столько, сколько могла, и он не отпускал. Сначала сузился до еле заметной точки-маячка, потом вдруг стал увеличиваться, пульсировать, звать по имени, и неожиданно вырвал из темноты обратно на ночной промозглый воздух в подворотне Хэстинг стрит.

— Аня!

Почувствовала, как меня несут куда-то. Вокруг слышались чьи-то голоса, хлопали двери авто.

— Третий жив, отпускать? — пульсировал незнакомый голос, то отдаляясь, то становясь ближе.

— Дальше, Мир, — прошептала онемевшими губами. Меня нужно было утаскивать оттуда как можно дальше, но сил объяснить ему это не было. Казалось, я отходила от тяжелого наркоза. Слышала только его запах, чувствовала тепло и крепкие объятья. — Зул…

Попыталась выговорить отчество, но на первом же слоге сдалась.

— В ближайшую больницу! Быстрее! — послышался рык Мирослава, потом хлопок двери, шум двигателя, но я упрямо мотнула головой:

— Зул.

Машина тронулась, а я провалилась в какое-то небытие, но уже не в темноту. Хорошо меня затянуло, как вернулась — непонятно. Но мысли были ровнымии, душа в теле… Рысь… Трусиха была на месте, грелась в лапах барса. У того шерсть еще стояла дыбом, но он уже бережно вылизывал пропажу, тыкаясь носом в ее пушистую холку. Идиллия.

— Воржева!

Я подскочила и заморгала на яркий свет.

— Пришла в себя, — констатировал Мир где-то рядом, а на поверку, все еще сжимавший меня в руках. Мы сидели в гостиной номера, в одежде. Вернее, я в ошметках и куртке, он — в одной рубашке и брюках. Как был вчера на вечере, так и примчался за мной. Наверное, искал все это время. — Сработало, Зул Вальдемарович.

Я растерянно уставилась на телефон в его… окровавленных руках…

— Анна, докладывай! — послышался приказ Магистра на громкой связи.

— Второй уровень прорыва, — машинально начала я, — молниеносный, воронка около двух линз глубиной, темень кромешная…

По спине пробежал мороз, когда встретилась с взглядом Мирослава.

— Ты себя проверила? — в голосе Зула слышалось неподдельное беспокойство.

— Вроде бы…

— Вроде бы… — досадливо передернул он. — Пороть тебя некому!