Истинная кровь (СИ)

- Даже если я пойму, я не смирюсь с этим. Потому что все совсем не так, как ты думаешь. И однажды ты обязательно узнаешь…

- Черт бы тебя побрал! – не выдержала Мари, чувствуя, что голос начинает дрожать. – Я ничего не хочу знать! Я ничего не хочу видеть! Я устала от этого разговора! Я устала от тебя!

- Значит, мне лучше уйти, - направился в коридор Его Величество.

- Тебе не надоело? – крикнула Мари ему в спину.

В ответ на ее слова негромко хлопнула дверь.

- Идиот! – буркнула сквозь зубы Мари и привычно уже поплелась на балкон.

Выйдя из дома, Мишель медленно пошел по мостовой. Но, несмотря на свои твердые намерения, размышлял он не о Санграле, а о том, что будет, если ему придется вернуться в Фенеллу без Мари. У него есть королевство, обязанности, честь. Но, черт возьми, все это переставало иметь хоть какое-то значение без Ее Величества.

- Вы такси вызывали? – услышал он вдруг. – Месье, я спрашиваю, вы такси вызывали?

- Я никого не вызывал на по… - Мишель осекся. – Нет, месье, я никого не вызывал, - быстро добавил он.

- Уже пятнадцать минут стою. Никто не идет.

Мишель пожал плечами. Он сделал прочь пару шагов и вдруг вернулся обратно к повозке и спросил у ее хозяина:

- Месье, вы не подскажете, как я могу добраться в Монсальваж?

- Куда? – удивленным голосом отозвался тот.

- В Монсальваж, - терпеливо повторил Его Величество.

- Мне будет спокойнее, если из моей квартиры ты отправишься прямиком в Фенеллу, - сказала за его спиной Мари. Она сердито дергала полы пальто, но те разлетались от ветра, а она никак не могла с ними сладить. – И в какой еще Монсальваж ты собрался?

- Их разве много? – Мишель удивленно взглянул на жену.

- Я не знаю ни одного, - тихо ответила она. – Мишель… Пойдем завтракать… Ну сколько можно уже?

- Я не хочу завтракать. А ты, кажется, не хотела меня видеть. Зачем ты спустилась? Возвращайся домой. Холодно, заболеешь.

- Прекрасно. Ты вообще без куртки. Болеть будем вместе.

Он удивлено взглянул на Мари. Как все глупо выходит. Если даже она ничего не знает про Монсальваж, то на его поиски он лишь зря потратит время. Не лучше ли провести оставшиеся дни рядом со своей сердитой супругой?

- Идем к тебе, - согласился Мишель.

23 декабря 1186 года, королевство Трезмон, «Ржавая подкова»

Умирает ли любовь?

Серж Скриб открыл глаза и уперся взглядом в крошечный провал окна с серым куском неба за ним. Почему-то откуда-то изнутри шел этот вопрос, бьющийся птицей вместе с сердцем о грудную клетку. Умирает ли любовь? Верит ли он сам в то, что смерть любви возможна?

Он почти не спал в эту ночь, прислушиваясь к чуть слышному дыханию, доносившемуся с тюфяка, и задремав лишь перед рассветом.

А потом проснулся от этого вопроса да от стона, источника которого он найти не мог.

Может быть, так стонет его любовь, умирая?

Серж вгляделся в небо. И никак не мог понять – светает за окном или это утро такое. В комнате царил полумрак и невозможный холод, идущий, видимо, из щелей. Он прокрадывался под одежду, доставая до самой души.

«Мне всегда холодно без вас, маркиз».

Серж резко встал на постели. На улице бесновалась метель. Это она стонала. Это она не давала забыть. Это она задавала вопросы раз за разом, терзая его: умирает ли любовь?

Маркиз де Конфьян быстро посмотрел в угол, где на тюфяке спала его жена. И почувствовал, как в нем свой яд начинает проливать горечь. Он медленно спустил свои ноги с постели и подошел к ней. Катрин лежала, закрыв глаза, и была такой безмятежной и такой прекрасной… С коротко остриженными волосами лицо ее казалось совсем юным, мальчишески угловатым, но вместе с тем совершенным. Эта белая кожа… Эти голубоватые жилки у висков… Этот изгиб золотистых бровей…

Из груди его вырвался глухой… то ли стон, то ли рык… И, слившись со стоном метели за окном, он задавал все тот же вопрос, остававшийся без ответа: умирает ли любовь?

Серж взял со своей постели одеяло, вернулся к Катрин и осторожно накрыл ее. Было холодно. Всего лишь зима.

Словно кто-то дохнул ей в лицо, и что-то тяжелое опустилось ей на плечи. От этого Катрин проснулась. Улыбнулась, открыла глаза и вспомнила. Все вспомнила. Улыбка сошла с ее лица.

- Доброе утро, мессир, - негромко сказала она, заметив Сержа, и, поеживаясь, села на тюфяке.

Он не уехал, как говорил. Ночью она боялась, что он не вернется. Хотела обязательно дождаться, но усталость сморила ее. И утро не принесло отдыха, а заставило терзаться вопросами, остающимися без ответов. Почему он не уехал? Есть ли в этом хоть капля надежды, что он передумает? Что может заставить его остаться?

Письмо! Уже у ворот, когда она уезжала, мальчишка передал ей письмо от брата Паулюса для маркиза. Достав из-за пазухи свиток, она протянула его Сержу.

- Брат Паулюс передал вам. Он снова в Фенелле. Я захватила письмо с собой, подумала, что вы захотите узнать новости от старого друга.