Истинная руна

Он прижал Истинную Руну к стене и пожелал очутиться на нулевом плане. Там, в парке, где так часто гулял, стараясь привести мысли в порядок. И до того, как увидел изнанку своего мира, и после, когда переживал из-за превращения Гали в хозу. Он оказался там на самом рассвете. И первым, кого Паша увидел, был Гриша.

— Братан! — обрадовался Павел. — Извини, пришлось смыться от хозов. Их здесь нет?

— Кого нет?.. — не понял программист, пожимая руку приятелю. — Нет. Все в порядке. Я тут такую штуку придумал… В общем, я не хакер, но если есть мысли — грех что-нибудь не взломать. Рассказать тебе?

— Давай чуть попозже. Осади лошадей… — Павел огляделся. Немного другие машины ехали по улицам, немного иначе выглядели и сами улицы. Дома стали пониже… — Гришка, мать твою, а где наш дом? Что это за забор?

— Там фабрика. А дом наш — вон! — Друг показал немного в сторону. — Ты чего, Пашка? Где был?

— Далеко, — признал Павел. — Ладно. Ты домой? У тебя денег случайно нет?

— Нет. Но скоро будут! — будущий хакер с просветленным лицом уже шагал к любимому компьютеру. — Скоро будут, Пашка! Я сперва взломаю, а потом расскажу, как прикрыть! Приходи скорей!

— Ага… — только и сказал обладатель Истинной Руны.

Перстень был на пальце, но ни на один вопрос ответить не желал. Мир изменился… Но остался вполне пригодным для жизни.

— Пирамида Тота рухнула, или еще падает? — сам себя спросил Павел. — А вот что мы попробуем…

Он прижал перстень к парковой земле.

— Пусть все останется как есть, Руна! Пусть наш мир не погибнет. Плевать, откуда он взялся! Но пусть он будет единственным настоящим. Не надо никаких Архитекторов и Грохашшей, никого со стороны. И хозов не надо. Пусть будет один мир, один план, для всех.

Истинная Руна ничего не ответила. Может быть, согласилась, может быть — нет. Во всяком случае, земля не разверзлась и Павла никуда не пригласили.

— Галка! — вспомнил он. — Максимович, Белка… Надо к ним.

Теперь он прижал перстень к ближайшему сосновому стволу. Но Москва-1 не открылась перед ним. Попробовал с землей, с асфальтом, со стеной незнакомого забора… Нет, Истинная Руна никуда больше его не вела. Павел побежал к домам — может быть, там перстень сработает? Это страшно, оказаться без средства передвижения! Но не добежав до угла своего дома, в котором еще никогда не был, увидел Галю.

— Пашка! — Она кинулась ему на шею. — Где ты лазишь? У меня поезд скоро. Но я быстро вернусь, уже через неделю! Просто надо с мамой в Питере пожить, чтобы не волновалась. Кстати, вы знакомы? Это Белка! Как зовут, не рассказывает. А этот кадр — Тото! Они хорошие ребята, прикольные!

Павел пожал руки бывшим бродникам. Белка подмигнул ему, но что это означало — не рискнул спросить.

— Еще увидимся! — сказал ему Тото. — Нам надо прогуляться. А вы целуйтесь, от этого детей не бывает.

Павел взъерошил волосы. Все было хорошо, и все было совсем не так… Как именно? Это предстоит узнать, вот только Истинная Руна, кажется, уже никак не поможет. Галя трещала как сорока, о чем-то рассказывая. Мимо прошел мужчина в сером деловом костюме, он отчего-то помахал Паше рукой.

«Кто это?»

Через дорогу, в парке, откуда он только что ушел, шло какое-то построение. Двое мужчин перед строем, трое — в строю. Одеты как придется. То ли пьяные дурачатся, то ли сектанты отрываются. Москва — город контрастов… И дураков.

— Пошли к Гришке! — позвал Павел. — На полчасика. Кофе выпьем. Успеем ведь?

— Ну… Если без кофе — то успеем! А еще мне надо под душ.

Галка и в самом деле была очень грязная. Но красивая, как никогда.

— Уй! Ты меня перстнем поцарапал!

— Хочешь — сниму.

— Нет, не надо… Я уже привыкла, что ты его все время носишь.

Москва

5 октября, утро

Николай и Александра прощались у другого выхода метро, в парке. Чуть в стороне целая группа городских сумасшедших выстроилась в шеренгу и что-то пела.

— Москва — город идиотов, — сказал Николай. — Извини, но после свадьбы переберемся в Питер. Сейчас от нас как раз много идиотов сюда выехало, самое время.

— Ну… Если я не передумаю и не заставлю тебя передумать, — замялась Александра. — А что скажет твоя мама? Одноглазая невеста!

— Мама обрадуется. По крайней мере, глаза у тебя на мужиков не будут разбегаться.

«Так себе у меня юморочек, — подумал он. — Но знала бы Алекса, что в Питер я ее никогда не привезу, что мама хорошо знакома с Ленкой, а Ленка… Ленка меня любит».

— Смешно! — Александра поправила темные очки. — Очень смешно. В общем, разберемся. Простишь, если я не буду тебя провожать? Сейчас в метро такая давка…

— Я бы тебя прикрыл! — засмеялся двухметровый бородач. — Когда я вхожу в вагон, давка только начинается!

— До Ленинградского вокзала прикроешь, а обратно мне одной? Бедной, убогой…

«У нее тут кто-то есть, — снова подумал Ник-Ник. — Прямо сейчас побежит к нему. Сучка. Что ж, мы друг друга стоим».

Мимо, почти задев его плечом, прошла рассерженная женщина с растрепанными волосами соломенного цвета. Она на ходу невнятно поносила кого-то. Вероятно, поток мата был обращен к толстому лысому мужчине, который с независимым видом шествовал в двух шагах позади.