Истинная руна

— В гробу мы с Императором видали такое торжество! — Сириусянин все еще находился под немалым градусом. — Пока я спал, ты воспользовался моей беззащитностью, обокрал, обезоружил, разрушил полдома и сбежал в нарушение законов мира, в который тебя так гостеприимно пригласили! Есть на твоей планете животное свинья, так вот лучше бы я свинью привез. Гриша… — Ийермуск всхлипнул. — А ведь я тебе доверял…

Паук все потирал лапки. Но, кажется, быстрее.

— Я за помощью побежал… — сделал Гриша слабую попытку. — Хотел найти каких-нибудь ваших друзей… Оппозиционные силы… Партизан…

— Ну нашел. Вон он, твой партизан, к трапезе готовится. Легче тебе стало?

— Да при чем здесь я!!! — взвыл Гриша, хотя сам подумывал о том, чтобы пальнуть из кортика прямо в Ийермуска. Вот только бы он моток веревки держал поудобнее — надо, чтобы она упала вниз. — Вы в беде, мой господин! Разве по совести так поступать с тиро в третьем поколении, с героем Вторжения?!

— Ну вообще-то, совесть тут ни при чем, мы на Сириусе. С другой стороны, ты не сириусянин и даже не полугражданин, поэтому вполне можешь иметь извращенное представление о вселенской этике… — Ийермуск нерешительно стал разматывать веревку. — Я бы даже больше сказал: ты мог бы обманывать меня сейчас. Прикрываясь вполне естественной заботой о существе высшей расы, ты на самом деле мог бы попробовать похитить меня. Это было бы ужасно, но что я могу сделать? Ты овладел моим оружием…

— Да! — взвыл Гриша, потому что паук тронулся с места. Бочком, не спеша, прямо к человеку. — Да, все может быть!

— Ты мог бы похитить меня прямо из-под коричневого ареста, наложенного на меня Семьей. Ужасное злодеяние! Однако я так доверчив… Хватайся, червь.

Зажав кортик зубами, Гриша повис на веревке. Все время, пока Ийермуск поднимал его, он боялся посмотреть вниз. Оставалось надеяться, что паук не умеет хорошо прыгать.

— Вообще-то, он питается неорганикой, — заржал Ийермуск, когда оба оказались в квартире. — Их разводят для уничтожения мусора… Только мусор у нас такой, что роботы дохнут. Фу, как ты воняешь.

— Простите… — Не в силах стоять на дрожащих ногах, Гриша опустился в кресло. — Простите, господин… Я пойду выпью воды.

— Нет, дружок. Ты собираешься меня похитить, вот и нечего тянуть! — Ийермуск уже улегся на диван, подтянул поближе баллон с газом. — Сейчас я допущу неосторожность — накачаюсь этой штукой до состояния полной невменяемости, тут меня и хватай. С ветеранами такое бывает… Император, прости меня, а лучше убей!

— Так что делать-то? — не понял Гриша.

— Вынь мою душу, Император… Вложи пустоту Сириуса, заставь меня забыть, кто я…

Ийермуск, как гуманоид, больной стихоложеством, и даже немало пострадавший за него, легко и постоянно переводил на русский величайшие достижения сириусянской культуры, от которых у Гриши уже раскалывалась голова. Человек посмотрел на кортик у себя в руке.

— До Земли не добраться, не мечтай, — сказал сириусянин, прервав псалмопение. — Уходить будем огородами.

— Как?..

— Иди сюда, ничтожество.

Ийермуск вытащил из кармана явно заранее приготовленный приборчик — совсем маленький, вроде калькулятора.

— Не постичь твоим пещерным умишком даже сотой доли наших достижений… — Сириусянин рыгнул, семь пальцев свободной руки шустро забегали по кнопкам. — Вот эта, какого для тебя цвета?

— Зеленого, — присмотрелся Гриша. — Или салатового, я не очень…

— Заткнись. Запомни ее, недосущество. Когда твой господин так надышится, что уже не сможет сохранять активную верность Императору, ты свяжешь его, а потом нажмешь эту кнопку. На некоторое время откроется окно. Не медли, предатель: хватай высокопоставленного пленника и бережно волоки его туда.

— А куда мы попадем? — встревожился Гриша. — На Землю нельзя такое окно открыть?

— Конечно нет, бестолочь. Куда попадем — будет видно, когда попадем. Кстати, тебе понадобится допросить похищенного, так вот: дай мне понюхать эту капсулу. Все… — Ийермуск опять сунул в рот трубочку. — Дерзай, подонок. Но помни: Сириус тебе не простит этой низости.

Почувствовав себя немного лучше, Гриша прошелся по комнате. Выглянул в окно — на помойке валялся кверху лапами паук-робот. Наверное, успел отравиться какой-то гадостью. Землянин передернул плечами: вляпаться там можно было во что угодно. Он попробовал выйти из комнаты, чтобы выпить воды, но дверь оказалась заперта. Ийермуск не собирался давать питомцу много свободы.

— А может, и не брать тебя? — негромко спросил рассерженный Гриша. — Пользы-то немного от такого трофея.

— Я носитель величайшего во вселенной разума… — сквозь пьяную пелену пробормотал Ийермуск.

— Заметно.

— Слава Императору!