Истинная за миллион

Кажется, это сраное безумие длилось целую вечность, но всё же закончилось. Я даже сознание потерять не смог, потому что после такой разрывающей боли почувствовал… ничего. Просто совершенно ничего. Даже отголосков той агонии не было.

Через несколько мгновений понял, что тело у меня человеческое, и я голый лежу на земле, ощущая… холод.

Холода я не ощущал уже последние лет двадцать пять, после того, как обрёл сущность. И не думал, что когда-то смогу его ощутить ещё когда-то. Открыв глаза, я посмотрел в темноту и понял, что она для меня практически непроглядна. Обычно я видел ночью так же хорошо, как днём.

На местах, где должны были быть раны от пуль, я не обнаружил даже шрамов. По идее, если организм себя излечил, то пули или остались прямо внутри меня, или должны валяться где-то рядом.

Не пытаясь подняться, пошарил по земле, и ничего не нашёл. Остаётся только надеяться, что пока меня крючило, они просто оказались далеко от меня. Но что-то мне подсказывало, что эти пулевые ещё дадут мне о себе знать.

От холода начинало потряхивать, пришлось пытаться вставать. Получилось сносно, но сил приложить пришлось больше, чем обычно. Всё это казалось мне необычном, но никакого вывода сделать не получалось.

Я огляделся вокруг, стараясь взглядом отыскать Дану. Получилось. Она лежала на земле недалеко от меня. Я рванул к ней, беспокоясь, что она может быть ранена, но, когда невыносимо медленно к ней подбежал, то понял, что она, кажется, просто упала в обморок. Но это и не удивительно. Вообще-то, я планировал сначала всё ей рассказать, а потом уже показывать. А она итак пережила сегодня сильный стресс, если можно так сказать, а тут ещё её жених оказался тварью из фильмов ужасов.

Рассекать голым было непрактично, пришлось возвращаться к своим жертвам и стягивать одежду с них, потому что моя разорвалась в клочья во время моего экстренного оборота.

Теперь я мог похвастаться опытом раздевания мужика. Совсем не то, что я в жизни хотел попробовать, но ситуация была паршивая. Тот, кому я перегрыз горло, оказался относительно похожего со мной размера, поэтому я позаимствовал у него куртку и джинсы. По земле босиком ходить отчего-то было неприятно, но от ботинок пришлось отказаться, потому что даже на ощупь было понятно, что размер не тот.

Со второго козла, который, вроде как, ещё дышал, я стянул куртку и пошёл к Дане, чтобы наконец-то поднять её с холодной земли. Не хватало, чтобы она ещё заболела после этого.

Поднять её у меня получилось, однако, ощущения снова были не такими, как обычно. Её вес не представлял для меня особой тяжести, как и прежде, однако теперь я его ощущал. Ощущал, что она что-то да весит.

А ещё я не чувствовал связи. Той связи, которая образовалась у меня с ней, после того, как мы переспали. Волк принял это за её согласие быть со мной, поэтому с того момента, я чувствовал её на определённом уровне, вроде как, ментально. Благодаря этой связи я и отыскал её в лесу. Но сейчас я не чувствовал её, даже прижимая к себе.

Она не перестала быть моей истинной, нет. Я по-прежнему безумно её любил, готов был за неё убить и сдохнуть сам, но… Но что-то изменилось.

Вот только думать обо всём у меня не было времени. Я убежал в лес километрах в десяти отсюда, Борис был недалеко, вот только он-то не мог знать, что мы именно здесь. Он, конечно, нас найдёт, но вот сколько времени с того момента пройдёт? К тому же, парни из полиции тоже были где-то не так уж и далеко, правда, они тут должны были только подчистить всё, чтобы никаких проблем не было. А ещё, именно они будут узнавать, кто ещё причастен к этим двоим, и к этому Павлу, который хер знает где, и хер знает как Дане удалось от него сбежать.

Дану я держал на руках и не знал, стоит ли вообще куда-то идти. Как нас найдут скорее? Мне хотелось, чтобы она как можно скорее оказалась в безопасности и в комфорте. Я самому себе вряд ли когда-то прощу это похищение. И обязательно приставлю к ней телохранителей для круглосуточной охраны, даже если она напугается меня до такой степени, что решит уйти… Вряд ли я смогу после этого нормально жить, но, если с ней что-то случится, жить не смогу вообще, поэтому охрана даже не обсуждается. И её предупреждать не обязательно.

Я стоял на месте минут десять, наверное, после чего заметил свет фар и знакомую машину. Это определённо был Борис. Выскакивая из машины, от разговаривал с кем-то по телефону, но я не услышал, что он говорил. Чёрт, а ведь должен был с такого расстояния. Всего шагов пять, наверное.

— Владислав Егорович, парни сейчас будут здесь, — он обеспокоенно посмотрел на Дану в моих руках, — Врач нужен?

Я кивнул. Во-первых, в обмороке Дана уже слишком долго, а, во-вторых, там вроде как дышит один-единственный человек из тех, кто может поведать нам тайну того, кто и зачем заварил всю эту кашу.