Истинное имя

— Что ты несешь! — Ратенн устало покачал головой, и младший наставник на секунду даже пожалел этого высокого, самоуверенного человека, вид которого вообще-то меньше всего располагал к подобным чувствам. У Ратенна были крупные черты лица, тяжелый подбородок, отчасти скрытый квадратной бородой, шрам на виске и почти совсем седые волосы. Говорил он низким, иногда спускавшимся почти до рыка голосом, и одним своим появлением на тренировочной площадке приводил учеников в священный трепет. Даже мастера по большей части относились к нему с исключительным почтением. Правда, был еще мастер Вардос, которого Ратенн — как иногда казалось Хлорду — сам слегка побаивался. И был он сам, младший наставник Хлорд, который нередко позволял себе поставить на своем, даже когда Ратенн был против.

Мастеру как-то передавали, что Ратенн однажды, говоря о нем, сказал «Если бы головная боль имела имя, то ее бы звали Хлордом». Может, кто-то из Наставников просто приврал для красного словца. А может быть, и нет. Во всяком случае, по виду мастера Ратенна можно было без труда предположить, что от разговора с Хлордом у него начало ломить в висках.

— Ты что, не понимаешь, о чем я говорю?.. — спросил он хмуро. — Дело тут уже в Льюберте Дарнторне — хотя я даже думать не хочу, что здесь начнется, когда эта история дойдет до лорда Бейнора. Намного хуже то, что ты так снисходительно отнесся к драке простолюдина и наследника одной из самых знатных столичных семей. Если сегодня позволить этим уличным мальчишкам просто так набрасываться с кулаками на рыцарских сыновей, то завтра, когда они вырастут, Империя получит самый настоящий бунт. Что ты опять качаешь головой? Ты думаешь, что я преувеличиваю? Раз уж ты тут упоминал о временах Гвидарикса, так вспомни заодно и то, что на семнадцатом году его правления в Академии случился бунт. Нельзя играть в смешение сословий, Хлорд. Это никогда не кончается ничем хорошим.

Мастер поджал губы.

— Я уверен, Академия не рухнет от того, что здесь появится один простолюдин.

— Да на кой ляд он тебе сдался?.. Ты ведь даже ничего о нем не знаешь. Может, он наврал тебе с три короба.

— Наврал? Поло-ожим, — протянул Наставник, улыбнувшись. — Я неплохо разбираюсь в своем деле. Вы же сами только что упоминали, что я нахожусь на этой должности уже пятнадцать лет. А теперь вы оскорбляете меня предположением, что меня мог бы обмануть какой-то первогодок.

— Ну, ученик тебя, пожалуй, и не обманул бы. А вот уличный мальчишка, вор и беспризорник — запросто.

— Да бросьте, — покривился Хлорд. — Никакому беспризорнику бы в голову не пришло сочинять такую неправдоподобную историю. Они куда практичнее, чем этот Крикс.

— Отличный аргумент!

— Вы мне не верите?.. Ну ладно! Расспросите его сами — я не возражаю.

— А вот это, может быть, и неплохая мысль, — сказал Ратенн задумчиво. — Расспросить его и правда надо. Только, разумеется, не мне. Поручим это ворлоку.

— Что?! — нахмурился наставник. — Вы хотите, чтобы его допрашивал ворлок? Как какого-то преступника?

— Но это же вполне естественно. Раз мы подозреваем, что мальчишка лжет...

— Нет, это вы подозреваете! А я как раз уверен, что он рассказал всю правду.

— Тогда почему ты так не хочешь, чтобы ворлок с ним поговорил? — спросил старший наставник примирительно.

— Ну, потому что это... это, наконец, небезопасно!

— Только для того, кто что-нибудь скрывает. Слушай, Хлорд, не будь таким упрямцем. Я почти смирился с тем, что ты подписал грамоту мальчишке с улицы. Я даже сам поговорю с другими мастерами, чтобы его допустили к Испытаниям. А у ворлока ему и так и так придется побывать — проверку же проходят все ученики, не так ли? Всего несколько вопросов, чтобы мы были уверены, что не допустим никакой ошибки, разрешив ему вступить в энгильд.

Ратенн довольно редко снисходил до того, чтобы кого-то убеждать. Обычно он рычал, бранился и в порыве гнева не особо различал, кто перед ним — мальчишка-первогодок или младшие наставники.

Если бы он продолжил спорить и ругаться, Хлорд, наверное, уперся бы и отказался от предложенной проверки наотрез. А так он даже не нашел, что возразить, и неохотно процедил:

— Ну ладно. Хорошо. Пусть будет «несколько вопросов».

— А что мы будем изучать?

— Как это «что»? — удивился Юлиан. — Ах да, ты ничего не знаешь о Лаконе... Ну, сначала учат чтению, письму и счету, после этого проходят тривиум — грамматику, риторику и логику, потом математику, астрономию и музыку, стратегию, Древнее наречие, картографию и языки.

— Так много?!

— Это что! Самое главное — не возня с книгами, а тренировки. Я хочу стать мастером меча. Дома мы с Уэльреддом каждый день тренировались. Он сказал, из меня будет толк.