Истинное зло (ЛП)

Пятикурсники вошли в Большой зал в два часа и заняли свои места перед перевернутыми экзаменационными листами. Гарри чувствовал себя измученным, а Том — бодрым и счастливым. Гарри хотел поскорее покончить с этим и лечь спать.

А завтра они с Роном отправятся на поле для квиддича, и он полетит, несмотря ни на какие правила, запрещающие ему играть.

— Переверните ваши пергаменты, — сказал профессор Марчбэнкс из передней части зала.

Гарри пристально посмотрел на первый вопрос. Прошло несколько секунд, прежде чем он понял, что не вообще не учил этого. У ближайшего окна жужжала оса, и Том язвительно ужалил его за левым глазом.

— Да пишу я! Пишу! - устало подумал Гарри. Том снова ужалил его.

Гарри с трудом запоминал имена и путал даты. Он пропустил четвертый вопрос: по вашему мнению, способствовало ли законодательство о палочках и привело ли к лучшему контролю над бунтами гоблинов в восемнадцатом веке?

Гарри перешел к пятому вопросу, но затем Том возмутился очень громкими мыслями и мнениями, которые Гарри был вынужден выслушать. Ему не особенно хотелось слушать подобные мнения, но через несколько секунд, когда Том закипел и образы вспыхнули на страницах учебника в голове, Гарри беспомощно начал записывать шипение Тома. Законодательство о палочках создало всеобъемлющую сеть мониторинга магических действий, позволяющую отслеживать и нейтрализовать магию гоблинов за счет использования проводников …

— Помедленнее, пожалуйста, — попросил Гарри, зевая.

— Быстрее, — возразил Том, когда они перешли к следующему вопросу. Гарри не понимал, почему Том помешан на истории.

Вопросы продолжались в том же духе, Том мысленно прыгал и грыз запястье Гарри, как собака кость. Опишите обстоятельства, которые привели к образованию Международной конфедерации волшебников, и объясните, почему колдуны Лихтенштейна отказались присоединиться.

Том хихикнул, Гарри почувствовал ярчайшую искру узнавания. Он знал это — он только что читал свои записи. У Гермионы был целый подраздел в учебном пособии, посвященный этому вопросу.

— Пиши, мальчик-герой, — поддразнил его довольный Том. Подталкивая его руку к тому, чтобы он строчил быстрее и полными предложениями. Первым Верховным Магвампом был Пьер Бонаккор, Гончар.

- Я знаю, заткнись, — ответил Гарри, строча так быстро, как только мог. Солнце сильно припекало ему затылок. Что сделал Бонаккорд, чтобы оскорбить колдунов и ведьм Лихтенштейна? У него было такое чувство, что это как-то связано с троллями …

Горные тролли, Поттер.

— Хорошо, спасибо.

Том заискрился от удовольствия, теперь увлеченный игрой Гарри. Проблема заключалась в горных троллях, а также в охоте на троллей в горах… Гарри медленно написал еще две строчки о троллях. Он прочитал свой ответ, потрясенный тем, насколько подробным и информативным он был. Он и не подозревал, что он все это знал.

— Не знал, — вздохнул Том. — Это я знал. Ты плохо учишься.

Грубо, хотя и точно. Том искрился весельем, он чувствовал себя… хорошо.

— Ты в порядке? — подумал Гарри. Он чувствовал, как Том обдумывает слова, размышляет, как ответить. Гарри перешел к следующему вопросу, заполняя даты для Экономических статуй Гоблинов.

— Да, — тихо признался Том. Мне…лучше.

Они медленно приближались к концу. Гарри посмотрел на вопрос и с нежностью подумал о Крюкохвате. Он мог сказать, что Том увидел его мысли, завороженно наблюдая, как Гарри вспоминал встречу с гоблином в первый раз.

У меня было также, признался Том на выдохе. Гарри моргнул, и его стол превратился в иллюзию разворачивающегося воспоминания.

Он мог видеть это — чувствовать это как в живую. Разница в росте, приглушенное чувства чуда пятидесятилетней давности, которое все еще было таким искренним. Любопытство, страх, которые жгли, как плети. Гоблины смотрели на него с любопытством и знали его во всех отношениях, которые имели для них значение.

— Мистер Риддл, — тихо проворчал один из гоблинов. — Идите сюда. Мы обсудим ваш образовательный фонд, предоставленный вам Школой чародейства и волшебства Хогвартс. Этот фонд дарят только сиротам, не имеющим ни живых кровных родственников, ни подтвержденной родословной. Это верно?

Гарри помнил, как он открыл пересохший рот и испуганно прошептал:

— Да.

Это было чудесно, признал Том. И у Гарри тоже.

Гарри улыбнулся, отвечая на следующий вопрос, и Том прервал его. Регулирование древесного материала палочки.

— А как насчет того, когда ты получил свою палочку?

— Да, — согласился Том. Гарри моргнул и посмотрел через край старого прилавка в серебристые любопытные глаза Оливандера.

— Здравствуйте, мистер Риддл, — сказал Оливандер в воспоминаниях. — Не волнуйтесь. Мы еще подберем вам волшебную палочку.

Оно распутывалось быстрее, чем могло вычислить время, всемогущее знание каждого отказа, которое накапливало свое жало. Тома принимали и отвергали, ему давали и отбирали, снова и снова. Так долго, что от первого же прикосновения дерева, согревшего его, на глаза навернулись слезы.