Войска возвращались, и он знал, что они будут рыскать по Лондону в поисках клочков фамильярности, которые они оставили. Они были дураками, вернувшимися сюда, чтобы добавить к гноящейся выгребной яме гнили и загрязнения, которой была Темза.
В зданиях валялись трупы, прошлой ночью вспыхнул пожар, и дым и пепел были такими густыми, что Том задыхался даже находясь за много километров. Он знал, что многие, должно быть, сгорели, изнемогая от боли.
Эта защита все еще действовала над Лондоном, и ответная реакция на любую магию, применяемую в городе, была отрицательной. Это было сдерживающим фактором для дальнейшего терроризма, но в этот момент Том едва сводил концы с концами. Его последняя рубашка загорелась от одного неожиданного взрыва, брюки уцелели только от быстрого перекатывания по штукатурке, покрывавшей улицы. Его сумка была чудесным образом в порядке, но он не продержится долго без какой-либо одежды ночью.
Он всегда мог попытаться ограбить магазин, но без оружия, он знал, что это не приведет к хорошему результату. Ему нужно было обыскать мертвых; если повезет, он мог найти на трупах талоны на еду или одежду.
Он вытащил позаимствованную палочку и положил ее рядом с медикаментами, которые уже были подготовлены. Держа палочку в правой руке, он глубоко вдохнул и попытался успокоить нервы.
Он произнес заклинание, чувствуя, как гул абсолютного удовольствия проходит по его нервам от использования темной выровненной магии. Это было сильно влияющее проклятие, ищущее свежих мертвецов для отбора инфери. Сейчас он не собирался оживлять тела, но проклятие мало заботило намерение, кроме того, на что оно было способно. Том выдохнул с восторженным хрипом, почти впадая в транс от блаженства, исходящего от этого. Он уже давно не мог расслабиться.
А потом защита обрушилась на него, словно сапог на маленького ребенка.
Том поперхнулся, палочка выпала из его руки. Его кости затрещали, позвоночник затрещал, и он согнулся, корчась на земле. Жалкий хрип, когда у него перехватило дыхание. Его глаза закрылись, и он поник, позволяя себе страдать, пока защита давила на него, разрывая кожу с явным неудовольствием.
Оно исчезло, и липкая теплая кровь потекла из ран на боку. Большие порезы, содранные участки кожи. Том не обращал внимания на ужасные следы архаичной магии, которую применяло министерство. Они все были напуганы, особенно после того, как Гриндевальд неистовствовал ранее. Том потянулся за марлей и бинтами и попытался собрать свою плоть воедино.
Краем глаза он заметил пурпурный оттенок, которым были пропитаны стены. Светящийся фиолетовый, который передавал его глазам лишь очертания мертвого тела. Он мог видеть около четырех в поле зрения, спрятанных в маленьких шкафах разбомбленных домов. Вероятно, они пытались найти убежище в свои последние минуты. Теперь они давали Тому шанс выжить.
Он с трудом поднялся на ноги, не обращая внимания на скулеж маленького зверька, который сорвался с его губ, когда его торс запульсировал от боли и снова закровоточил.
Может быть, если ему повезет, один из трупов окажется поблизости с бинтами. У него кончалась вода.
========== Mea culpa* ==========
Комментарий к Mea culpa*
*Mea culpa (с лат. — «моя вина»), mea maxima culpa («моя величайшая вина»)— формула покаяния и исповеди в религиозном обряде католиков с XI века. Выражение происходит от первой фразы покаянной молитвы Confiteor, которая читается в Римско-католической церкви в начале мессы:
Исповедую … что я много согрешил мыслью, словом и делом: моя вина, моя вина, моя величайшая вина.
О главе:
Воспоминания о том, что мы сделали, преследуют нас во сне.
Примечания от автора:
Внимание, в этой главе подразумевается темное содержание. Введение более темных тем, которые я пытаюсь использовать в этой работе. Они будут неуклонно увеличиваться и становиться все более явными по мере развития истории.
Милостивый Господь мой, я благодарю тебя за то, что ты сохранил меня сегодня
И за то, что ниспослал мне так много благословений и милостей.
Я возобновляю свою преданность тебе и прошу прощения за
Все мои грехи.
***
В старые времена, до рассвета медицины и эпохи вечной славы, мысли бессознательного разума интерпретировались как слово Божье. Сны и незрячие отрывки были произнесены и записаны, и оттого пророчество о бессмертной земле сбылось. Люди разливали по бутылкам кровь умерших во сне женщин; продавали эликсиры, о которых попрошайничали жалкие плебеи. Ребенок с невинными глазами отрезал бы им большие пальцы и, как ягненок, спросил, подойдёт ли товар.
Однажды Том задумался, что толку от кошмаров в этом мире. Конечно, если Бог заговорит с ними во сне, то кошмаров больше не будет. Были ли сны и ночные кошмары прикосновением дьявола или признаком того, что грех погрузился так глубоко в тебя, что даже посланник начал гнить? Голова Тома была полна мокриц, которые грызли её изнутри и вытряхивали наружу кусочки раздробленной кости.