Истинный д`Артаньян

Д'Артаньян Романа и д'Артаньян Истории становятся, таким образом, как бы разными ипостасями некоего единого д'Артаньяна, существующего в нашем представлении. Эти ипостаси нисколько не противоречат друг другу и скорее даже усиливают воздействие результирующего, знакомого всем образа. По мнению А. Моруа, сила героев Дюма заключается, помимо всего, в том, что они, «маленькие люди», действуя среди великих мира сего и присутствуя в решающие моменты, на деле творят Историю. Современная историческая наука тоже приблизила к нам «маленьких людей» прошлого, и оказывается, что их роль в Истории зачастую действительно была решающей. В книге Ж.-К. Птифиса есть немало тому доказательств.

Надо только, конечно, иметь в виду, что здесь д'Артаньян увиден глазами нашего современника, и мы с радостью читаем и воспринимаем его книгу с этих позиций, а лет эдак через двести, возможно, появятся новые исследователи, которые обнаружат какие-то недоступные нам источники, и будет опубликован еще один «Истинный д'Артаньян», который покажет, насколько все предыдущие представления (в том числе и наши с вами) несли на себе отпечаток мировоззрения и ограниченной осведомленности своей эпохи...

Э. Драйтова

Предисловие

Робер де Монтескью[1], очаровательный и изысканный поэт, воспевавший Голубые гортензии, любил возбуждать удивление и любопытство своих почитателей, небрежно упоминая в разговоре «своего кузена д'Артаньяна».

— Д'Артаньян?

Никто из присутствующих и не представлял себе, чтобы самый знаменитый герой Александра Дюма мог когда-либо существовать на самом деле. Такое мнение остается до сих пор! Огромное количество изданий знаменитой трилогии о мушкетерах (переведенной на 94 языка!), не менее сотни фильмов на ее сюжет, не считая телеспектаклей, заставило забыть о том, что храбрый шевалье, прежде чем обрести бессмертие в романтической литературе, сначала принадлежал Истории.

Вместе с тем тот, кто создал ему посмертную славу, отнюдь не отрицает в Трех мушкетерах исторической реальности этого персонажа. Однако читатель, с нетерпением бросающийся вслед за молодым героем вперед по дороге в Париж, где того ожидают первые приключения, обычно не удосуживается пробежать глазами предисловие (впрочем, весьма краткое) этого увлекательного романа. Что же в нем сказано?

«Примерно год тому назад, занимаясь в королевской библиотеке разысканиями для моей истории Людовика XIV, я случайно напал на Воспоминания г-на д'Артаньяна, напечатанные — как большинство сочинений того времени, когда авторы, стремившиеся говорить правду, не хотели отправиться затем на более или менее длительный срок в Бастилию, — в Амстердаме, у Пьера Ружа. Заглавие соблазнило меня: я унес эти мемуары домой, разумеется, с позволения хранителя библиотеки, и жадно на них набросился»[2].

В этом сочинении Дюма и его деятельный сотрудник Огюст Маке[3] (которого впоследствии Эжен де Мирекур[4] назвал негром, работающим под плеткой мулата) обнаружили описание приключений упомянутого мушкетера и трех его товарищей по оружию: Атоса, Портоса и Арамиса. Дюма посвятил долгое время поискам следов этих людей и, если верить ему на слово, обнаружил «рукопись in folio, помеченную Me 4772 или 4773, не помним точно, и озаглавленную: „Воспоминания графа де Ла Фер о некоторых событиях, происшедших во Франции к концу царствования короля Людовика ХIII и в начале царствования короля Людовика XIV“».

«Можно представить себе, — продолжает романист, — как велика была наша радость, когда, перелистывая эту рукопись, нашу последнюю надежду, мы обнаружили на двадцатой странице имя Атоса, на двадцать седьмой — имя Портоса, а на тридцать первой — имя Арамиса»[5].

Подобная точность может показаться убедительной. На деле же Воспоминания графа де Ла Фер никогда не существовали кроме как в чересчур плодовитом воображении Дюма-отца. Регистрационные номера рукописи были приведены им исключительно для того, чтобы придать оттенок достоверности простой литературной мистификации в ее классическом виде. Что же касается цитируемых им Воспоминаний г-на д'Артаньяна, то они существуют в действительности. Читателю, желающему ознакомиться с ними, вовсе ни к чему сегодня обращаться к пожелтевшим страницам первого издания, вышедшего в 1700 году, поскольку с тех пор они многократно выходили в виде как роскошных, так и весьма скромных изданий, снабженных интересными примечаниями и гравюрами. Их автором был некто Гасьен Куртиль де Сандра, памфлетист, специализировавшийся на создании апокрифических мемуаров. Мы должны сказать о нем несколько слов, ибо надо признать, что, не будь его, не появились бы и мушкетеры 1844 года[6].