Истины. Будущее Америки в первую очередь

Клаузула о равной защите была написана после Гражданской войны, чтобы установить равный правовой статус недавно освобожденных рабов. Она была написана не для того, чтобы дать преимущества одной расовой группе перед другой; она была написана для того, чтобы их отвергнуть. «Наша Конституция слепа по цвету кожи», — написал судья Джон Харлан в своем знаменитом несогласии по делу «Плесси против Фергюсона» в 1896 году. «Она не знает и не терпит классов среди своих граждан».

Противники «дальтонизма» утверждают, что клаузула о равной защите разрешает правительству дискриминировать по расовому признаку, чтобы добиться более равных расовых результатов. В качестве аргумента они приводят тот факт, что клаузула о равной защите не могла быть направлена на запрет действий правительства, направленных на помощь чернокожим, поскольку тот же Конгресс, который принял эту клаузулу, также создал Бюро фридменов. Бюро вольноотпущенников, утверждают авторы, было одной из самых смелых правовых программ, направленных на помощь только что освобожденным чернокожим, и предлагало льготы исключительно чернокожим.

Но, как убедительно объясняют ученые-юристы, Бюро вольноотпущенников предоставляло льготы недавно освобожденным рабам, а не чернокожим в целом.[127] И его целью явно не было обеспечение справедливых результатов в духе современного антирасистского движения. Как объяснил судья Кларенс Томас, законодательная история Закона о бюро вольноотпущенников ясно показывает, что «равенство, которого добивался закон, не было равенством, при котором все люди будут „шести футов ростом“»; скорее, он стремился обеспечить вольноотпущенникам «равные права перед законом», чтобы «каждый человек имел право добиваться своим собственным путем жизни, свободы и счастья». Целью было равенство, а не справедливость.[128] Ни в тексте Клаузулы о равной защите, ни в исторической справке нет ничего, что свидетельствовало бы об обратном.

Расовая дискриминация также запрещена Законом о гражданских правах.

В нашем толстом Кодексе США есть множество законов, которые неоднозначны и трудны для понимания. Но Закон о гражданских правах не из их числа. Раздел II, который распространяется на рестораны, гостиницы и другие предприятия, обслуживающие население, гласит, что «все люди имеют право на полное и равное пользование товарами, услугами [и] удобствами… без дискриминации по признаку расы, цвета кожи, религии или национального происхождения».[129] Довольно ясно. Раздел VII, регулирующий трудоустройство, пожалуй, еще более ясен: «Для работодателя является незаконной практикой трудоустройства… дискриминация любого лица… по признаку расы, цвета кожи, религии, пола или национального происхождения». Легко.

Конечно, наши законодатели могли бы добавить «если только такая дискриминация не направлена на помощь представителям исторически угнетаемой группы» или «если только жертва такой дискриминации не является представителем расы-угнетателя», но они этого не сделали. По правде говоря, они, вероятно, и не могли этого сделать, потому что подобная формулировка нарушила бы положение о равной защите, но ведь в этом-то и смысл, не так ли?

Но даже если мы понимаем, что наши законы в их нынешнем виде не позволяют перераспределять ресурсы с учетом расовой принадлежности, как того требуют антирасисты, все равно стоит спросить, каким должен быть закон. Законы, и даже Конституция, — это всего лишь слова на бумаге. Они могут быть изменены. Так что, если бы мы начинали с чистого листа, что бы мы делали? Должны ли мы, как общество, потворствовать или поощрять дискриминацию определенных рас как средство достижения расового равенства?

Нет. Не должны. По многим причинам.

Антирасистская политика является расистской

Во-первых, эта политика расистская. И — не могу поверить, что мне приходится это писать, — расизм — это плохо. Он сеет обиду и разделение, сводит людей к расовым стереотипам. И вообще, это просто несправедливо.

Сразу оговоримся: многие из этих «антирасистских» стратегий являются откровенным расизмом в отношении белых и американцев азиатского происхождения.

Самый яркий пример — позитивные действия в сфере высшего образования. Высокоуспевающим американцам азиатского происхождения говорят, что они должны отказаться от места в элитных учебных заведениях Америки, чтобы освободить место для чернокожих и латиноамериканских детей. Или, что еще хуже, что они страдают от дефекта личности, который никакая тяжелая работа не сможет преодолеть.

Сторонники позитивных действий утверждают, что они помогают бедным, обездоленным чернокожим детям, но это не так. Большинство бенефициаров позитивных действий в Гарварде, Принстоне и Йеле — выходцы из семей с высоким уровнем дохода.[130] Многие из них — богатые дети из Нигерии и Кении.[131] Кроме того, если вы хотите помочь бедным детям, почему бы не помочь просто бедным детям? Почему только черным?