Источник (СИ)

Из раны тут же хлынул поток бледно-жёлтого гноя, словно мякоть переспелого фрукта, а края разреза заискрились голубоватыми капельками.

Колин одёрнул кинжал и вдруг ощутил, как внутри разреза что-то шевельнулось. Волосы встали дыбом. Выронив кинжал, он отшатнулся и стал наблюдать. Гной засветился, забурлил и стал твердеть. В конечном итоге вся рана оказалась заполнена чёрным морщинистым комком, так похожим на гнилое яблоко.

— Да будь проклят этот мир с его чёртовой магией!!! — взвыл Колин от омерзения. — Лучше бы я остался по ту сторону!

Но вдруг голову словно окатили ледяной водой.

— Магия! Ну, конечно же, магия!!!

Сержант сделал добрый глоток из фляги, поперхнулся и закашлялся. Это вернуло его с небес на землю.

— А что, если не смогу, не сумею? Ведь с Векти же не вышло…

Но кто-то внутри жёстко отрезал:

«Векти был безнадёжен, а ты наивен! Здесь же ничего, кроме пореза! Соберись и действуй!!!»

Колин аккуратно положил ладони поверх раны и закрыл глаза. Как и в прошлый раз, он задышал глубоко и часто, насыщая кровь кислородом. Вероятно, в памяти что-то отложилось, так как тепло в районе солнечного сплетения удалось ощутить сразу. Но как сержант не старался, оно упорно не хотело перемещаться в ладони.

Вскоре удерживать обжигающий сгусток энергии стало невмоготу и Колин понял — ещё немного и накопленная сила выйдет из-под контроля. Что тогда произойдёт, одному богу известно, но явно что-то нехорошее. Поэтому сержант решил попытаться обуздать рвущийся наружу поток.

Первое, что пришло в голову — заключить энергетический шар в кокон собственной силы воли, но это оказалось не так-то просто. Как только Колин накрывал энергию ментальным куполом, часть её выдавливало наружу, словно он пытался руками смять воздушный шарик. После нескольких бесплодных попыток эту затею пришлось оставить.

«Как же они это делают? Ведь есть же выход, есть… но какой?»

Виски покрылись испариной. О том, чтобы отправить энергию в ладони и попытаться заживить рану, уже не было и речи. Силы накопилось столько, что она просто-напросто сожгла бы воину ногу, а заодно и руки самого сержанта. Это он ощутил всей своей сутью, поэтому даже не стал пытаться.

И тут решение само всплыло из глубин подсознания, как будто всё время там находилось. Как прозревший слепец Колин просто увидел, что должен сделать и будто ведомый чьей-то рукой мысленно потянулся к пышущему жаром сгустку энергии.

Первая же ментальная нить вспыхнула и осыпалась, но на смену ей пришла другая, а затем ещё и ещё. Большую часть постигала та же участь, что и первую, но Колин не сдавался, рождая нити одну за другой, всё быстрей и быстрей и окутывая ими накопленную энергию, как паук муху. В конце концов, настал момент, когда нитей стало так много, что жар в груди не смог с ними справиться и скрылся под плотным ментальным клубком.

Колину показалось, будто его окатили ледяной водой. Жжение в груди исчезло, мысли прояснились, и во всём теле появилась лёгкость. Даже дышать стало легче. Обуздав хаос сырой энергии, сержант понял, что теперь с лёгкостью может ей манипулировать. И первое, что он сделал, толкнул энергетический клубок к ладоням. Для этого хватило лишь тени мысли. Даже не открывая глаз, Колин прекрасно увидел, как ладони засияли и от кончиков пальцев в рану скользнули перламутровые жгутики.

Сдвинув кисти немного в сторону, он открыл рану внутреннему взору и тут же отшатнулся, едва не разорвав связь. Половину бедра занимала странная опухоль похожая на моллюска с длинными нитеобразными щупальцами. Колин решил удалить её из раны, но при первом же прикосновении опухоль выстрелила в разные стороны новой гроздью чёрных нитей-щупалец. Сержант открыл глаза и в ужасе отвалился от воина. На лбу выступила испарина.

— Что ж за чертовщина-то?! — он сплюнул кислую слюну и посмотрел на рану обычным зрением. От разреза во все стороны бежали вздувшиеся чернотой вены.

— Эта гниль скоро его убьёт. Что же делать?

Разозлившись на собственную слабость, Колин вновь занёс руки над раной. В глазах появился задорный блеск.

— А вот чёрта-с-два я дам тебе умереть!!! Не выйдет! — он закрыл глаза и отдал мысленный приказ. Ладони тот час засияли.

Сержант подошёл к делу с основательностью хирурга. Ментальными нитями перехватил каждую почерневшую вену и погнал гниль по кровеносным каналам обратно к опухоли. Та стала извиваться как живая, пытаясь растечься как можно шире, но Колин вовремя пресекал все попытки. Наконец когда сосуды были очищены, он сформировал из ментальных нитей подобие скальпеля и резанул по опухоли.

В сознании раздался отвратительный визг, и чёрный комок распался надвое, обнажив пульсирующие внутренности, кишащие голубоватыми капельками, словно личинками мух. Колин открыл глаза и, превозмогая отвращение, ухватился за склизкую субстанцию. Резко дёрнул и гнойный «корнеплод» обвис у него в руке.