Источник солнца

– Нестор Раков снова женился, и Валя с Темой сейчас пойдут смотреть на его третью жену!

Саша даже предположить себе не могла, как глубок и длителен будет эффект от сказанного ею. Евграф Соломонович вдруг почувствовал в племяннице ненормальность. Какой Нестор Раков? Какую жену? Что за матримониальные отношения разворачиваются под его носом? Он хотел было спросить обо всем этом, но Саши уже и след простыл. Так Евграф Соломонович остался сидеть совсем один с полной чашкой нетронутого чая. И чая ему почему-то не хотелось. И радость – а ведь это была радость, то чувство, с которым он пришел на кухню, – тоже несколько посерела. Он сидел и смотрел на геометрически правильные линии скатерти: вот один ромб переходит в другой, вот второй переходит в третий… и так до бесконечности материи, ограниченной в каждом конкретном случае площадью обеденного стола. И чего же это все так придумано, что обо всем сидишь и мыслишь?

Евграф Соломонович потряс головой. Он не знал, а может быть, и знал, только не хотел верить, что никто и никогда просто так про Нестора Ракова не рассказывает. И про домового, который, случается, заводится в темноте под кроватью и утаскивает туда неприбранные носки, пугая топотком босых лохматых ног по ночам. И про красную руку, которая ровно в полночь вылезает из ковра над кроватью и собирается тебя задушить. Про это не говорят тому, кто не готов бояться вместе с тобой. Или тому, кто бояться готов слишком.

И Евграф Соломонович был не готов во всех смыслах. И он чувствовал себя не готовым.

Отодвинув в сторону чашку, точно она и вправду ему мешала, Евграф Соломонович покинул ненавистную теперь кухню и пошел на поиски семьи. Все, как оказалось, стеклись в гостиную: в одном углу на ковре среди кучи утренних самолетиков – молодежь с какими-то альбомами в руках, а у окна в кресле – с ногами Настя. И с книжкой. Что же она читает? Евграфу Соломоновичу сильно захотелось, чтобы все ему сразу кинулись показывать и рассказывать, что делает каждый. Чтобы он вдруг стал всем нужен для продолжения всех этих интересных занятий. Чтобы и его позвали играть. Но никто не позвал. Настя машинально перевернула страницу.

– Сегодня в три пополудни по телеканалу «Культура» будут показывать какой-то хороший фильм про жизнь насекомых. – На последней фразе молодежь громко прыснула, окончательно раздосадовав Евграфа Соломоновича. – Фильм обещает быть очень неплохим, – понизил ему планку Евграф Соломонович. – По-моему, французский. Так что, – он обвел родных взглядом, – настоятельно рекомендую посмотреть. Если других дел не предвидится.

Настя со скучающим видом оторвалась от книжки и приятным высоким голосом ответила:

– Конечно, Грань, конечно. – И уже обращаясь к ребятам: – Эй, команда! Слышите? Нам рекомендуют хорошее кино. Саш, слышишь? – Настя заложила книгу пальцем и полуобернулась к веселящимся в углу. Там притихли и обратили внимание.

– А долго оно идти будет? – от группы отделился Валя. Рукав его белоснежной рубашки был перепачкан то ли фломастером, то ли сладостью неизвестного происхождения.

Настя мысленно отправила рубашку в стирку. Артем тер пальцем переносицу, совсем как в детстве, а Сашка дергала его за штанину, при этом прикусив губу от упорства.

– А что такое?

Евграф Соломонович переминался с ноги на ногу.

– Да не знаю… я погулять хотел. – Валя потянулся и слегка порычал, набирая воздух в легкие, а потом выдохнул что было сил. – До трех кончится?

– Кончится в два сорок пять. – Евграф Соломонович глядел совершенно обиженным, что с ним бывало всякий раз, когда его предложение недооценивали.

Он уже собрался уходить, но тут голос подал Артем:

– А что хоть за насекомые?

– Насекомые… откуда мне знать, какие именно… – Теперь Евграф Соломонович уже мстил мелко и не по адресу. – Просто мне это показалось любопытным. А вы уж сами решайте. – И он тихо вышел из гостиной.

Настя проводила его взглядом, а потом долго еще глядела в окно. На мгновение ее губ коснулась улыбка – едва заметная улыбка, с которой к нам иногда приходит воспоминание, нежданное, теплое…

– Нестор Раков всегда неодинаков!.. – Саша засмеялась, очевидно повторяя шутку одного из своих братьев.

Смеяться принялись все трое. Настя глянула на них через плечо – и вновь улыбка посетила ее бледное грустное лицо. Где-то в глубине огромной квартиры послышался звон бьющейся посуды, подытоживая собой очередное субботнее утро в семье Декторов. Ибо Евграф Соломонович разбил свою любимую чашку.

Глава 9