Источник солнца

– В поле. За лесом, вон там… – Артем неопределенно махнул рукой в сторону окна. – Помнишь, я тебе показывал старое поле? Ну, где дом еще на снос стоит… ну вот. Там.

– А от кого привет? От дырки?

– От какой дырки?

– От дырки, которая в бублике. У меня их уже десять, – Сашка заговорила почти серьезно, – я же ем бублики, а дырки-то остаются.

Артем ничего не нашел возразить на столь резонное замечание и только покачал головой, соглашаясь.

– А дуралей был очень лохматый? Он что, никогда не причесывался, да? – не унималась Сашка. Нога совершенно, казалось, перестала ее интересовать. Вся она была внимание, готовая слушать байки про дуралея бог знает сколько времени.

– Как же, была у него расческа. Ему бабушка подарила на день рождения и сказала: «Внучок, чеши голову семь раз утром, три днем и одиннадцать – на ночь. Тогда будешь самым-самым умным и красивым».

– И он стал самым умным и красивым?

– Нет. Он был ленивым. Как подумает, что руку нужно семь раз, да три, да одиннадцать поднять, так и плюнет. И ходит с кошкиным домиком на голове.

Сашка залилась искренним смехом. Евграф Соломонович тоже улыбнулся одной половинкой рта и про себя подумал: до чего же простыми бывают вещи, связывающие людей. Подумать только!..

– С кошкиным домиком!.. – Хохоча, Сашка повторяла удачную фразу снова и снова.

– Только выйдет из полей,

– Дуралей кричит: налей!.. – Тут уж сам Артем рассмеялся каламбуру. Слишком живо напомнил он времена, когда они с Валей выпивали в Тимирязевском лесу на одной из облюбованных скамеек. Валя мог не моргая выпить пять бутылок пива кряду. От нечего делать. Как-то осенью их обрызгала из лужи машина, Валя догнал ее, плюнул на ветровое стекло, а вышедшему разбираться водителю дал под дых. Чудом в милицию тогда не попали. – Дуралей кричит «налей»!

– И смеется веселей!.. – Сашка досочиняла коряво и опять расхохоталась.

Артем мгновение смотрел на нее, потом вдруг резко вскочил с кровати и подхватил сестру на руки.

– А вот мы сейчас посмотрим, как вас в школе в космонавты готовят!.. – Он поднял ее на уровне плеч, как модель параплана, и побежал по комнате (благо комната была большая), издавая звук, похожий на гудение.

Сашка молотила по нему руками и захлебывалась от удовольствия. Бежать с такой ношей Артему было тяжеловато, но он терпел, приободряя себя тем, что не зря ведь всю зиму ходил в спортзал.

– О-го-го!.. – забывшись, выкрикнул Артем, заходя на поворот.

Тут дверь из коридора приоткрылась, и в нее просунулась курчавая рыжая Валина голова.

– Тем, – фамильная нотка еще не вполне проснулась, как, впрочем, и сам ее обладатель, – совесть иметь надо, наконец. Я в субботу только могу отоспаться. Три часа вчера спал. Что, другого времени не нашли посмеяться? Чего сейчас смешного я сказал, Саш?

Валя был неестественно суров. Эта суровость к нему не шла, и тем смешнее он выглядел. Тем смешнее, что и Артем и Саша отлично знали его истинное доброжелательное лицо. Хотя и капризное слегка.

Валя состроил Саше рожу и захлопнул дверь. Артем с сестрой переглянулись и прыснули.

– У нас в доме культ Валиной личности. Я уже давно об этом говорю.

Евграф Соломонович в кабинете навострил уши.

– Чего?

– Культ, говорю, личности. Спит всегда, где захочет. Возвращается почти всегда, когда захочет. Ворчит, когда захочет тоже. Надо как-нибудь устроить двадцать пятый съезд партии.

– Какой съезд?

– Да ладно, Саш. Не бери в голову. Я чепуху болтаю. – Артем натянул на себя домашнюю футболку и влез в тренировочные штаны школьной еще потертости. – Ты, вероятно, есть хочешь? Мама нам, думаю, сейчас каши сварит. Подождем. Ты как, ничего?

– Ничего.

Оба помолчали, словно бы потеряв нить разговора. Но на самом деле нить эта была найдена раз и навсегда и никогда не терялась. Сашка стала цокать языком.

– Как там Сергей? На дачу увезли родители?

– Да, мама его сказала, что раньше августа он обратно не вернется. Я ему книжку дала почитать.

– Какую?

– Третьего «Гарри Поттера». У него нет. Потому что мама ему джинсы купила вместо нее.

Артем едва улыбнулся поразительной детской откровенности. Спросить бы у Сашки относительно всего недорешенного на данный момент! Она наверняка со всем бы в миг разобралась! Все бы назвала своими именами. Артем вздохнул и сдвинул брови на переносице. Сашка заметила и притихла.

– Тебе грустно, да?

– Немного, Саш.

– А это пройдет?