Источник восхитительной неги

– Не важно, какая будет погода, все пройдет прекрасно, – заверила ее тетя Сьюзен. – Хотя, должна признать, что мы с дядей были удивлены, когда пару недель назад Леандро позвонил нам и сказал, что вы женитесь. Все произошло так быстро. Но, полагаю, это оттого, что свадьбу откладывать нельзя. – Она указала на живот Марни. И вдруг серьезно произнесла: – Надеюсь, ты не поспешила с решением, дорогая. Тебе не обязательно выходить замуж за Леандро только потому, что ты беременна.

– Но это и не так. Я люблю его, а он… он любит меня.

– Тогда прекрасно, – улыбнулась тетя.

Марни старалась отогнать сомнения, но они мучили ее весь день, как и головная боль, – даже массаж и процедуры спа не помогли расслабиться.

Ночью, лежа в одиночестве в огромной кровати в номере для новобрачных, девушка старалась убедить себя в том, что она поступает правильно, выходя замуж за Леандро. Разумеется, он ее любит. Но почему он никогда не говорил ей об этом? Если бы он сейчас был здесь! Сначала он сказал, что ночь перед свадьбой проведет в доме на Итон-сквер. Когда Марни предложила поехать с ним, надеясь, что что-то вспомнит, оказавшись в прежнем доме, он отшутился и сказал, что это плохая примета – проводить ночь до свадьбы вместе. Странно, но на миг ей показалось, что он не хочет, чтобы она возвращалась в этот дом, где она жила с ним целый год, воспоминания о котором были стерты из ее памяти.

Но сегодня ему пришлось улететь в Париж – по делам, как сказал он сам. А по словам тети Сьюзен, он так же точно летал туда во время свадьбы Джеммы.

За окном послышалось глухое ворчанье грома. Марни вздрогнула, что-то припоминая. Когда-то в ее прошлом была гроза – когда? Почему ей вспоминаются гроза и дождь, и при этом представляется кабинет Леандро в доме на Итон-сквер? А самое удивительное – отчего она ощущает ужас при мысли о предстоящей свадьбе завтра, точнее, уже сегодня, поправила себя Марни, взглянув на часы и увидев, что уже три часа ночи.

Голова все болела, не давая заснуть, но завтра утром и гроза, и боль пройдут, говорила себе она.

Она ошибалась. Гроза была готова вот-вот разразиться.

Глава 9

Негнущимися пальцами Леандро пытался завязать галстук, чертыхаясь. Что ж, так и должен чувствовать себя жених перед свадьбой, повторял он себе. Да уж, ему ли не знать? Это, в конце концов, его вторая попытка. Но, когда женился на Николь, он был совсем юным, куда более романтичным. Верил, что любит ее. Что ж, идиот, да и что взять с двадцатичетырехлетнего мальчишки?

Спустя десять лет он пришел к выводу, что любовь – это игра для дураков, и у него не было ни малейшего намерения играть в нее.

Короткий визит в Париж оказался очень тяжелым, особенно когда настало время расставания. Генри спрашивал: «Леандро, но ведь ты приедешь ко мне в Австралию, правда? Мама говорит, что в нашем новом доме тебе всегда будут рады. Папа пообещал, что научит меня кататься на серфе, а ты ведь уже это умеешь, так что мы можем кататься втроем». Леандро лишь смог ответить: «Эй, приятель, да ты отлично проведешь время с отцом».

Леандро представил Генри, его огромные глаза, и прерывисто вздохнул, ощущая почти физическую боль в груди. Он всегда будет рад сделать для Генри все, что угодно, но теперь у мальчика есть отец, который наконец-то начал им интересоваться.

Летя из Парижа в Лондон, Леандро вспомнил, что вскоре родится и его собственный малыш, а до этого Марни станет его женой. На сей раз никто не сумеет отнять у него ребенка.

Завязав наконец галстук, Леандро взял пиджак и открыл дверь спальни. В это время раздался стук.

– Простите за беспокойство, – сказала Бетти. – Но там человек хочет вас увидеть.

– Как его имя?

– Джейк Кларк. Говорит, что он брат Марни. Я объяснила, что ее здесь нет, а вы заняты, но… – Бетти умолкла.

– Где он? – спросил Леандро, устремляясь по коридору.

– Я проводила его в гостиную.

Человек, сидящий на диване, был еще более неопрятным, чем на камере.

– Мистер Кларк, – сухо поприветствовал его Леандро, чувствуя, как руки сжимаются в кулаки.

– Я ищу Марни, – сказал Джейк, смахивая длинные волосы с худого лица и устремляя взгляд своих темных глаз на Леандро. – Женщина, что меня впустила, сказала, что моей сестры здесь нет. – Он судорожно вздохнул. – А мне нужно вернуть ей вот это.

Открыв рюкзак, он вывалил на столик груду драгоценностей. Леандро тут же узнал сапфировое ожерелье, что было маминым любимым.

– Марни, добрая душа, дала мне жемчужное ожерелье нашей бабушки, и это делает мой поступок еще ужаснее, – хрипло признался Джейк. – Я украл все украшения, полагаю, это были ваши подарки Марни. Увидев все эти бархатные коробочки в сейфе, я помутился рассудком. Сказал себе, что, наверное, все это застраховано. Подсмотрел, как она открывает сейф и запомнил код.

Джейк глухо застонал.

– Боже, что за мужчина – крадет у собственной сестры! Вижу отвращение на вашем лице – да я и сам испытываю к себе отвращение. Я носил эти украшения с собой не одну неделю, но знал, что нужно вернуть. Здесь все до мелочи, – сказал он. – И даже жемчуг бабушки. Пусть он будет у Марни.