Истоки

В распоряжение подчиненных ему войск прибывали поезда с новой военной техникой: танки, машины, самолеты в разобранном виде, пулеметы, автоматы. Получили приказ в срочном порядке реорганизовать боевые части, подразделения: создавались крупные танковые, воздушные соединения, тяжелые артдивизионы Резерва Главного Командования. Делалось то, на чем настаивал год назад генерал-лейтенант Степан Валдаев, только теперь делалось это второпях и несколько нервически. О Валдаеве пока ничего не было слышно, очевидно, он все еще оставался не у дел.

В полдень Чоборцов уехал в город, на пленум обкома партии. Сидел в зале заседаний и слушал доклад о подготовке к сенокосу. Интересно знать, как живут и работают те люди, которые обували, кормили и содержали армию и ради спокойствия и безопасности которых существовала армия, в том числе и он, генерал Чоборцов. Председатель областного исполкома глубоко был уверен в том, что этим летом соберут богатый урожай. Районные работники говорили о строительстве Домов культуры, ферм, электростанций. Опасность войны существует, но вряд ли она более грозна, чем вчера. Напряжение на границе никогда не ослабевало, к нему привыкли.

Трудно было генералу не заразиться этим настроением: кругом он видел открытые, добрые, веселые лица. А когда услышал, что у самой границы открыли детский сад, в Чоборцове с необыкновенной силой и остротой, подобно инстинкту самозащиты, вспыхнуло сопротивление всем тем угрозам, что несли с собой последние события.

«Уж не боюсь ли я?» — спросил себя Чоборцов резко. Но вся его боевая жизнь, исключая первые солдатские дни в Карпатах, опровергала это предположение.

В кабинете, кроме секретаря обкома и генерала, сидели еще два человека: второй секретарь и начальник управления НКВД. Начальник говорил, что со стороны врага засылка шпионов усилилась. И хотя Чоборцов знал это от своей контрразведки, все же слова начальника как-то по-новому насторожили его. А когда первый секретарь сказал: «Хорошо бы успеть убрать урожай», — генерал окончательно потерял уверенность в возможности оттянуть войну.

Второй секретарь настроен был более решительно:

— Чему быть, того не миновать! Встретиться лицом к лицу с Гитлером нам все равно придется. И мы готовы. Верно, генерал?

Чоборцов с минуту смотрел на него, потом кивнул седеющей головой: не хотелось показаться слишком осторожным перед этим экзальтированным товарищем. После пленума генерал в течение двух недель объезжал войсковые части и соединения и в пятницу под вечер вернулся домой. Жил он в военном городке, в маленьком кирпичном флигеле рядом с корпусами бронетанкового училища.

Дверь открыла молодая женщина в ярком джемпере, с горячим румянцем на щеках.

— Солка! Да как ты попала сюда? — удивился генерал, обнимая свою родную сестру.

— Приехала нянчить твоего сына! — бойко ответила сестра.

— Извини, Солка, как говорится, бес попутал на старости-то лет… Как живет наш поп?

— Летом пристрял к геологам, ходил аж в Жигули… Как-то на охоте прыгнула на него с дерева молодая рысь. Батя сорвал ее с загривка, задушил. Зимой сбрил бороду, усы подровнял по-казацки, напялил на голову шапку из рыси и катался под Новый год с лесорубами в розвальнях.

Неприятно было Чоборцову писать в анкетах: «Сын священнослужителя». Однажды он написал: «Сын попа». Отцу советовал в своих редких письмах: «Брось трепаться с амвона».

Старик оставил церковь и теперь промышлял охотой.

— Пойдем, познакомлю тебя с хорошим парнем, — сказала Солка. — Такой веселый, остроумный…

В столовой стоял навытяжку невысокий синеглазый танкист.

— Данила, знакомься, это Рэм Солнцев.

— А-а, опять лихой чуб? Передайте полковнику Вагину — трое суток гауптвахты.

— Товарищ генерал, на трое суток? Я не ослышался?

— Ослышались: на пять суток!

Рэм пристукнул каблуками, вышел строевым шагом.

— Что, свиданки устраивать приехала? — напустился генерал на сестру. — Завтра же выпровожу на Волгу вместе с Олькой! Я вам покажу любовь да мирную жизнь! Всех баб отсюда шугану! И даже генеральш выгоню…

В субботу Чоборцов созвал командиров дивизий и особых полков.

— Как вы думаете, товарищи полководцы, чем занята голова командира, у которого в доме живет теща или сестра, разводит кур, садит овощи. Курятником и занята его голова. Капустой! Стратегия, тактика там и не ночевали. А посему приказываю: разлучить мужей с молодыми женами. Пусть считают меня злым разлучником и врагом семьи! Чтоб не видал я больше прекрасного пола вместе с крикунами!

XIX