Истоки. Богословие отцов Древней Церкви

Пусть душа призовет свои рассеянные мысли, подобные потерявшимся детям, и приведет их в дом своего тела, и непрестанно ожидает в трезвении и любви того дня, когда Господь поистине взыскует ее… Грех не сумеет соблазнить тех, кто живет в вере и надежде, ожидая Искупителя, придя, Он изменит помыслы сердца… научит истинной молитве — крепкой и неколебимой: Я пойду перед тобою и горы сравняю, медные двери сокрушу, и запоры железные сломаю (Ис. 45, 2). И еще: Берегитесь, чтобы не обольстилось сердце ваше, и вы не уклонились… (Втор. 11, 16).

Псевдо–Макарий

Гомилия 31, I.

Не подвергшееся очищению сердце — мрачная «бездна»: не только индивидуальная, но всечеловеческая, космическая безмерность подсознательного, сосредоточившая в себе ночной аспект мира — «сверху» замкнутая смертью, «снизу» отданная во власть «сил тьмы». Напротив, вера и смирение, через воскресшего Христа, открывают сердце навстречу «вышнему», «образу Божию» — тому, что можно было бы назвать «сверхсознательным». Так Божественный свет проникает в бездну, и Христос торжествует и здесь над мертвящими силами. Бездонность сердца открывается вблизи бездонности Бога.

Воздержание от зла не есть совершенство. Совершенство есть вхождение в смирение и умерщвление змеи, гнездящейся и причиняющей смерть глубже, чем разум, глубже, чем помыслы, — среди сокровищ и хранилищ души. Ибо сердце — бездна…

Псевдо–Макарий

Гомилия 18.

Это проникновение света в подсознательное выражается, как мы уже говорили, в появлении исполненных радости и мира снов — порой пророческих. Диадох Фотикийский указывает критерии, позволяющие отличить эти сны от мечтаний, в которых являют себя демонические силы.

Сны, являющиеся душе в любви Божией, суть верные знаки здравой души Они не представляют поспешно сменяющихся образов, не раздражают чувств… но наполняют душу духовным весельем. Даже после пробуждения душа пламенно желает и ищет испытанной во сне радости. Демонские видения ведут себя по–другому они стремительно сменяют друг друга… полны криков и угроз, докучают душе своими возгласами. Тогда ум, если он чист, распознает их и пробуждает тело от сна…

Случается, что добрые сны приносят душе не радость, а печаль и безболезненные слезы Так бывает с теми, кто преуспел в смирении.

Диадох Фотикийский

Гностические главы, 37.

Следовательно, решающее значение имеет «различение духов»: умение не только плыть по реке мыслей, через прибрежные тростники, не запутываясь в них, но и отличать «добрые» помыслы от «злых». В «добрых» действует наша подлинная природа, влекомая благодатью. В «злых» же этому препятствуют чуждые силы, обволакивающие душу как бы мутной «оболочкой» и встающие между умом и сердцем.

Это внимание к помыслам, эта лишь отчасти удачная «ловля» в ночном безмолвии, когда бессознательное делается проницаемым, — все это должно осуществляться в молитвенной перспективе.