Тело Евхаристии есть тело как исторического Иисуса, так и воскресшего Христа. Это тело лежащего в яслях младенца тело, страдающее на кресте, — ибо хлеб «преломлен» и кровь «излита»; тело воскресшее и прославленное. Когда говорят с «теле», следует понимать под этим все человечество. После Воскресения и Вознесения это человечество Бога обнимает мир и тайно преображает его. Хотя уже и тело исторического Иисуса, из–за безумной любви заключившего Себя в ничтожную частицу пространства и краткое мгновение времени, в действительности заключало в Себе пространство и время ибо не было телом отдельного индивидуума, ломающего человеческую природу, чтобы присвоить ее, но телом Божественной Личности, воспринявшей эту природу и весь мир, чтобы принести их в дар. Будучи воплощенным, Логос оставался в действительности субъектом
В то же время было необходимо, чтобы вочеловечившийся Бог позволил войти в Себя всей нашей конечности, всей нашей заброшенности и смерти, чтобы все наполнить Своим светом.
Именно это человечество и это творение в их обожении, эти претворенные хлеб и вино, это источающее славу, но навеки носящее следы Страстей Тело и сообщается нам в Евхаристии.
Волхвы поклонились этому телу, лежащему в яслях… Ты же видишь его уже не в яслях, но на жертвеннике.
Веруйте, что эта вечеря — все та же, на которой председательствовал Иисус. Нет никакого различия между этой [Евхаристией] и той.
Это то же тело, что кровоточило, было прободено копьем, и которое явило источники спасения для всей земли — источник крови и источник воды.
Христос вознесся из пропастей в сияющий свет, к небесному престолу, оставив здесь свои лучи. Ибо это есть тело, данное Им нам в обладание и пищу.
Иоанн Златоуст
Григорий Нисский впервые наметил подходы к этой проблеме, указав на то, что Тело Слова питалось хлебом, и таким образом хлеб может и сейчас соединяться, ассимилироваться с Телом Слова. Этот обоженный хлеб в меньшей мере поглощается нами, нежели поглощает нас.