Истоки человеческого общения

Главная мысль этого раздела достаточно проста: резкий переход к конвенциональной коммуникации был бы невозможен. Когда мы приезжаем в другую страну, язык которой очень сильно отличается от нашего собственного, мы можем очень многого добиться при помощи «естественных» коммуникативных действий, а именно, указательного жеста и пантомимы. Особенно они могут быть полезны в случае, когда мы находимся в ситуации совместной деятельности, например, вместе перевозим что-либо, или когда наша деятельность является хорошо регламентированной, и у нас есть совместные знания, как, например, это происходит при общении в магазине или на железнодорожной станции. Однако мы практически не передаем никакой информации при помощи голоса, разве что выражаем некоторые эмоциональные реакции на происходящее, и, как правило, мы практически никогда не выдумываем новые коммуникативные конвенции. Теоретически, у нас с нашими иностранными друзьями могут возникнуть новые произвольные коммуникативные конвенции, и даже в голосовой модальности, но только в том случае, если этому предшествовал какой-то переходный период, когда эти произвольно выбранные средства коммуникации использовались совместно с другими средствами, более осмысленными по своей природе, и были избыточны по отношению к ним. Или, если бы прошло достаточно времени, произвольные коммуникативные конвенции могли бы, вероятно, возникнуть у людей, говорящих на разных языках, имплицитно, посредством ряда преобразований: сначала жест использовался бы его создателями в связи с его естественным значением, а те, кто выучил этот жест позднее, стали бы использовать его, не понимая, на чем он основан (как правило, из-за отсутствия совместных знаний). На самом деле, не существует никаких других возможностей возникновения коммуникативных конвенций; помимо этих двух, и в обоих случаях предполагается существование переходного этапа, включающего естественную коммуникацию.

Итак, наш главный итог заключается в том, что мы можем описать эволюционную последовательность, в которой мы переходим от (1) совместных действий к (2) основанной на действиях «естественной» кооперативной коммуникации, которая сначала протекает в контексте совместной деятельности, а затем и вне ее, и, наконец, к (3) конвенциональной коммуникации, причем последний переход, возможно, происходит за счет того, что некоторые формы естественной коммуникации, появившиеся на двух предыдущих этапах, начали становиться конвенциональными (и поэтому отчасти произвольно выбираемыми) и также обеспечили фундамент для построения голосовых конвенций, выбираемых совершенно произвольно.

5.4. Заключение

Если рассматривать описываемую здесь проблему с самых общих позиций, можно охарактеризовать большинство видов социального поведения животных как кооперацию, поскольку можно даже сказать, что стадные животные сотрудничают друг с другом, раз они держатся вместе и тем самым отбивают у хищников желание на них нападать. Однако сотрудничество, протекающее среди людей, является уникальным по своим характеристикам, которые наиболее ярко проявляются в существовании разных социальных институтов, от брака до денег и правительств. Они существуют потому и только потому, что в человеческих сообществах есть коллективные обычаи и убеждения (Searle 1995). Когнитивным фундаментом этих особых типов совместной деятельности являются различные навыки и мотивы разделения намерений (shared intentionality) (Tomasello, Rakoczy 2003). Таким образом, наше предположение заключается в том, что кооперативная структура человеческой коммуникации является не случайным или отдельным свойством человеческого вида, а скорее еще одним проявлением крайне выраженного у людей стремления к сотрудничеству. Но пока еще далеко не ясно, каким образом это так сложилось.