Истоки человеческого общения

Итак, можно сказать, не боясь противоречий, что человеческие навыки языковой коммуникации разнообразны и берут начало из нескольких источников. Основополагающий аспект, связанный с кооперативной коммуникацией, сформировался в основном благодаря эволюционным процессам. Но актуальное создание языковых конструкций и конвенций, которые люди используют, чтобы структурировать свое речевое взаимодействие в рамках того или иного языка, зависит как от культурно-исторических процессов, которые стоят над индивидами, так и от психологических процессов, протекающих в онтогенезе социального научения, совместного внимания, построения аналогий и других. Совместная намеренность, присущая коммуникации с общей целью и в рамках совместных понятийных представлений, сочетается со способностью человека к разнообразной переработке информации и к автоматизации. Благодаря этому отдельным языковым сообществам предоставляется возможность для создания и развития языка, и такой процесс мы наблюдаем в течение культурноисторического времени.

6.4.3. Языковые универсалии и разнообразие

Эмпирически установлено, что мировые культурные общности сформировали разные наборы языковых конвенций и конструкций, основанных на очень разных грамматических принципах. Все эти конвенции и конструкции можно «распихать» по разным категориям, взятым из современной и классической лингвистики, но остается неясным, целесообразно это или нет. Пока что лингвисты наконец согласились, что несправедливо увязывать все европейские языки с латинской грамматикой, как это было принято раньше, и что нет смысла подгонять все недавно открытые «экзотические» языки под категории классической европейской грамматики: не следует искать в них подлежащие, прямые дополнения, придаточные предложения и все прочее.

Лингвисты-типологи занимаются изучением языкового разнообразия; те из них, кто не занимается укладыванием всех языков на прокрустово ложе индоевропейской семьи, сообщают о невероятном множестве странных средств, которые используются разными языковыми сообществами для грамматического структурирования своих высказываний (Croft 2003). Так, слова одних языков имеют множество мелких морфологических окончаний, в то время как другие языки обходятся вовсе без них. Некоторые языки разбивают сложные явления и идеи на мелкие единицы, для каждой из которых существует отдельное слово, а в других языках сложные явления обозначаются одним словом. Часть языков работает с категориями подлежащего и прямого дополнения, в то время как другие языки обходятся без них. В каких-то языках существительное и глагол имеют резкие различия, в других есть один класс слов, которые могут играть обе роли (например, английские слова «brush» и «kiss», каждое из которых может оказаться как существительным «щетка»/«поцелуй», так и глаголом — «чистить»/«целовать»). В одних языках распространены вложенные конструкции, например, придаточные предложения, а в других они встречаются крайне редко. Какие-то языки строят именные группы, в которых все элементы держатся вместе (например, «большая зеленая рыба»), для других языков свойственно «раскидать» их по всему предложению. Языки уникальны по своему набору предлогов, вспомогательных и модальных глаголов, спряжений, артиклей, наречий, междометий, союзов и местоимений. Некоторые языки позволяют говорящему беззаботно пропускать референтные члены предложения (referential terms), когда референт подразумевается (эллипсис; т. е. пропуск члена высказывания, легко восстановимого в данном речевом контексте. — Прим. пер.) а в других этого делать нельзя. И это лишь мелкая рябь, бегущая по поверхности моря чудес, которыми полны все языки мира.