Истоки неприятностей

Такую, пожалуй, заставишь, — проворчала глава управления, подходя ближе. Задумалась на секунду, оценивая обстановку, а затем неожиданно ловко выхватила у Долана списки, а у Ирмы — пачку календарей, которую та всѐ ещѐ держала в руке.

Перечень нелегальных колдунов сразу же отправился обратно на полку, а вот календарям Леда уделила чуть больше времени. Она пробежалась взглядом по выделенным датам, нахмурилась, что-то припоминая… Затем, видимо, вспомнила — и нахмурилась ещѐ сильнее.

У Твоѐ? — сурово спросила она у Ирмы.

У Нет, конечно! Это…

У Это моѐ, - шагнул вперѐд Долан. — То есть не совсем моѐ, но она не имеет к этому отношения.

В ответ Леда наградила его таким взглядом, словно он был ребѐнком, влезшим без спроса в беседу взрослых и уважаемых людей.

У Капитан, прекратите защищать девушку, она в этом не нуждается. По крайней мере, в данный момент.

У Извините, госпожа полковник.

У Извиняю. Вы, полагаю, тот самый Виктор Долан, про которого Силь рассказывал? Долан кивнул, не зная, от чего ему больше неловко — от того, что Силь про него

рассказывал, или что Леда об этом помнит.

И Так откуда, говорите, у вас эта вещь? — Глава разведки вернула календари Ирме и двинулась по кругу вокруг Долана, рассматривая его как статую в музее. Стоило большого труда не следить за ней взглядом и отвечать максимально ровно.

И Снял со стены в квартире Франциска Перфи.

И И что вы, капитан, делали в квартире Франциска Перфи?

И Искал его.

И Он пропал?

И Не знаю. Возможно, просто уехал. Или загулял где-нибудь. Нет доказательств,

что…

И Капитан, — начальница недобро сощурилась, и Долан поймал себя на мысли, что у Силя порой делался точно такой же взгляд. Они вообще были похожи, не столько внешне, сколько жестами, повадками, интонациями. Наверное, род занятий всѐ же накладывал своеобразный отпечаток. — Вы считаете, что поиск этого человека — то, чем вам сейчас стоит заниматься?

И Да, — брякнул Виктор, заранее смирившись с тем, что выглядит полным идиотом.

И Тогда почему вы всѐ ещѐ здесь? Идите и ищите.

Долан недоверчиво посмотрел на начальницу, соображая, не ослышался ли. Кажется, ему только что разрешили бросить все дела и мчаться за неуловимым профессором, только вот…

в Есть подозрение, что он в Викене. А туда я до заката никак не попаду.

в Подозрение… — задумчиво повторила Леда. — Подозрения, молодой человек, надо подтверждать или опровергать. А просто так думать о них, стоя посреди хранилища, смысла нет. Ирма, детка, помоги-ка мне с этой штукой. — Глава разведки кивком указала на третью дверь, втиснутую между полок.

Глаза секретарши на мгновение расширились от удивления, но она покорно достала брелочек-арфактум (кажется, уже другой) и коснулась замка, открывая проход.

За дверью обнаружился уходящий в темноту тоннель, из которого сразу потянуло сквозняком и сыростью. Ирма зябко поѐжилась и пробормотала себе под нос, но обращаясь явно к Леде:

в Если ему туда можно, то и я пойду.

в Не пойдѐшь, — отрезала старая разведчица. — Капитан, сделайте милость, сходите за фонариком. Он нам понадобится.

Фонарик лежал в кармане, но просьба была высказана таким тоном, что осталось только покорно кивнуть и выйти в коридор. Глава управления явно хотела пообщаться с Ирмой наедине, и Долану оставалось только надеяться, что девушка эту встречу переживѐт.

Как только за ним закрылась дверь, Леда поманила к себе секретаря, ухватила еѐ за ухо, дѐрнула вниз, ближе к себе и гневно зашептала:

— Девочка моя, напомни, что я тебе говорила о служебных романах?

— Никаких личных отношений на работе. — Стоять согнувшись было неудобно, но Ирма героически терпела. Лучше пусть ворчит и отчитывает, чем заставляет всерьѐз писать объяснительные о превышении служебных полномочий. — Только это не то, что вы подумали. У нас с Доланом нет ничего и не было.

— А я разве про него говорю? Виктор — очень достойный молодой человек, но в хранилище ты не ради него полезла.

Ирма почувствовала, как начинают пылать не только ухо, но и щѐки, и смущѐнно уставилась в пол.

— Взгляд-то не отводи, — прикрикнула Леда. — Беспокоиться о начальстве — это правильно. Можешь даже опекать и апельсинами подкармливать. Но не больше. Не привязывайся к нему. И вообще к людям не привязывайся, ничем хорошим это не закончится, уж поверь моему опыту. А теперь хорошенько подумай о последствиях и ответь, ради чего ты нарушила устав?

— Шеф мне премию обещал, когда вернѐтся. Не вернѐтся — не будет премии. Значит, надо сделать так, чтоб вернулся, — неуверенно предположила Ирма. Сама она в такой бред

с жизни бы не поверила, но глава управления ответом вполне удовлетворилась. Даже ухо отпустила и покровительственно похлопала девушку по плечу.

— Премия — достойный аргумент. Вот так всем и говори, если что. И самой себе тоже, пока не запомнишь и не проникнешься. Понятно?

Секретарь кивнула. А потом тихо спросила (и как только хватило наглости?):

— Госпожа полковник, а вы ради чего сейчас устав нарушаете?