Истоки неприятностей

Чуть моложе, чем надо, но если не приглядываться, то сойдѐт. Только переодеться бы. Сейчас принесу что-нибудь подходящее.

Я и сам могу, — запротестовал хозяин дома, но как-то очень уж неуверенно. Чувствовалось, что он ещѐ не до конца отошѐл от превращения.

Ты как вообще? — осторожно поинтересовалась Нина. На первый взгляд процесс прошѐл вполне успешно, вот только Ракун после этого мог сразу вскочить и побежать, а Лисар даже сидел с трудом.

Нормально. Просто я не слишком хорошо переношу магические воздействия. В прошлый раз так же было.

А заранее предупредить не мог?

Прости, но тогда бы ты точно не решилась. Кстати, спасибо, что всѐ-таки помогла.

— по поводу того, что я сказал…

Дальше почти наверняка последовала бы очередная просьба не бросать Ракуна, но у Нины не было никакого желания слушать. Просто потому, что она понятия не имела, как на такое реагировать. Мысли до сих пор не пришли в порядок, а времени, чтоб разложить всѐ по полочкам, категорически не хватало.

Я за одеждой, — бросила она и выскочила из кабинета раньше, чем Лисар успел закончить фразу. И даже каким-то чудом не заблудилась по пути к спальням.

Настоящий Ракун всѐ ещѐ дрых, но снилось ему что-то не слишком приятное. Магос метался по кровати, отмахиваясь от невидимых врагов, и временами тихо стонал. Очень хотелось сесть рядом, прикоснуться, успокоить, шепнуть что-нибудь доброе, но Нина усилием воли запретила себе так поступать. Один лишний жест, одно послабление -

А она уже никуда не пойдѐт, так и останется здесь стеречь чужой сон и безучастно ждать исхода дела.

А надо действовать!

Чистые рубашки и брюки висели в шкафу, а вот запасной обуви у Ракуна не нашлось, пришлось взять единственные сапоги — те самые, с потайными отделениями везде, где только можно. Но хоть какая-то гарантия, что этот неуѐмный деятель никуда не сбежит. Хотя с него станется и в домашних тапочках удрать.

И только тут Нина сообразила, что сама уже давно носится по дому босиком даже не чувствуя холода. Стоило об этом вспомнить, как по ногам побежали мурашки, синяки, полученные в неуправляемой машине, противно заныли, а длинный подол зацепился за ножку кровати. Пришлось срочно переодеваться. Безвозвратно испорченное платье отправилось на пол, где уже валялась грязная форма Ракуна и несколько мелких арфактумов, вывалившихся из карманов.

Нина машинально подобрала их, чтоб переложить на тумбочку, но в последний момент передумала и оставила себе. А затем, хмыкнув, полезла обшаривать вещи магоса в поисках ещѐ чего-нибудь полезного.

Кажется, вы на меня плохо влияете, господин Эллерт, — пробормотала она, рассовывая находки по карманам.

Ракун в ответ еле слышно застонал, и на миг желание остаться с ним вспыхнуло с новой силой. Нина как заворожѐнная подошла к кровати, протянула руку — не коснуться, только почувствовать тепло, — и тут же еѐ отдѐрнула. Достала листок бумаги, крупно написала на нѐм Сиди здесь, скоро вернусь!. Подумала ещѐ немного, добавила ниже Пожалуйста! и подсунула под стоящий на тумбочке стакан с водой. Уж пить-то он после пробуждения точно захочет, так что записку найдѐт.

И всѐ поймѐт. Обязательно поймѐт. Наверное.

Когда Нина вернулась в кабинет с ворохом одежды, Лисар уже более-менее очухался. По крайней мере, в физическом плане. А в моральном наоборот — снова рухнул в пучину собственных невесѐлых мыслей и теперь с совершенно траурным видом разглядывал лежащий на столе апельсин.

Траурный вид к внешности Ракуна категорически не подходил, поэтому отличие копии от оригинала особенно бросалось в глаза.

Не передумал идти? — осторожно спросила Нина.

А ты? — Мужчина тряхнул головой, сбрасывая заторможенность. — Если Скоз действительно замешан в этом деле, он может быть опасен.

Не убьѐт же он меня на глазах у прислуги и домочадцев. Тем более, у меня есть небольшой козырь в рукаве.

На самом деле козырь хранился не в рукаве, а в сумочке, но смысл сказанного от этого не особо менялся.

Будь осторожна. И постарайся вернуться побыстрее.

Попробую. Присмотри пока за этим спящим телом. В крайнем случае, я ему там записку оставила.

Всѐ равно же не прочитает, — вздохнул Лисар.

Почему? — удивилась Нина, но собеседник в ответ только неопределѐнно махнул рукой. В обычной ситуации этот жест не значил ровным счѐтом ничего, но сейчас почему-то заставил задуматься. Слишком уж искусственным, наигранным он выглядел. Да и предшествующая фраза…

Существовала тысяча объяснений, почему Ракун не прочитает записку, начиная с его рассеянности и заканчивая не слишком разборчивым почерком Нины, но сейчас она была абсолютно уверена, что дело в другом.

Тревожный колокольчик, фоном дребезжащий в голове последние несколько часов, звякнул особенно громко и затих. Озарение нахлынуло внезапно. Вспомнилось, как Ракун тѐр глаза, как наощупь выбирался из кареты, как спрашивал про лужу на полу — как будто сам не мог еѐ разглядеть. И ультиматум попросил прочитать вслух. Тогда Нина подумала, что специально для неѐ. А если нет? Если он просто не мог прочитать сам?

Алекс… Ничего не хочешь мне рассказать?

Про что, например? — напрягся Лисар.