Истоки русской души. Обретение веры. X–XVII вв.

Историко-юридическим обоснованием своих прав на царское звание и самодержавное правление Иван Грозный считал версию, изложенную в «Сказании о князьях Владимирских»: династия Рюриковичей происходит от римского императора Августа, а царские регалии из Константинополя еще в XII в. получил Владимир Мономах.

Но главный аргумент в свою пользу он нашел все же в другом — в прямом Божием волеизъявлении. «Исполнение этого истинного православия самодержавство Российского царства началось по Божиему изволению от великого князя Владимира», — пишет царь в начале Первого послания Андрею Курбскому, утверждая тем самым принцип Божественного происхождения государевой власти на Руси. О себе же он говорит: «…По Божию изволению и по благословению прародителей и родителей своих как родились на царстве, так и воспитали и возмужали, и Божиим повелением воцарились, и взяли нам принадлежащее по благословению прародителей своих и родителей, а чужого не возжелали»[81].

В дальнейшем в своих аргументах против Курбского Иван Грозный постоянно, в разных вариациях приводил одну и ту же незыблемую для него истину — только он, Иван IV, является истинным самодержцем Российским, ибо так повелел Господь. Поэтому даже не он, грешный человек, правит государством, а сам Господь через него проливает на Россию свою Благодать. Личность же Ивана Грозного в таком мироощущении становится единственным посредником между Господом и русским народом, а то и всеми земными народами. «Мы же, — пишет Иван IV, — уповаем на Божию милость, ибо достигли возраста Христова, и, помимо Божией милости, милости Богородицы и всех святых, не нуждаемся ни в каких наставлениях от людей, ибо не годится, властвуя над многими людьми, спрашивать у них совета».

Поэтому совершенно обоснованна с библейских позиций убежденность Ивана Грозного в том, что подданные его — такие же рабы и холопы его, как он сам раб и холоп Господний. Более того, свою главную ответственность перед Господом на Страшном суде он видел в одном — Господь спросит с него за то, как он управлял своими рабами, смог ли наставить их на путь истины: «Верю, что мне, как рабу, предстоит суд не только за свои грехи, вольные и невольные, но и за грехи моих подданных, совершенные из-за моей неосмотрительности». И так же искренне верит Иван Васильевич в то, что, ревностно исполняя Господнюю обязанность, возложенную на него, он будет удостоен спасения: «И не сомневаюсь в милосердии Создателя, которое принесет мне спасение». Таким образом, лишь Самого Господа признавал Иван Грозный над собой судьей, и более никого.

С этой же точки зрения следует оценивать позицию Ивана Грозного по отношению к любым покушениям на его самодержавство. В подобного рода претензиях своих приближенных он видел только одно — покушение на Самого Бога. «Кто противится такой власти — противится Богу!» — восклицает он. И с недоумением вопрошает: «И неужели это тьма — когда царь управляет и владеет царством, а рабы выполняют приказания? Зачем же и самодержцем называется, если сам не управляет?». «Русские же самодержцы изначала сами владеют своим государством, а не их бояре и вельможи!» — однозначно заявляет он. Поэтому любые попытки ограничения власти самодержца — это уже предательство веры, вероотступничество. «И вы… злобесными желаниями одержимы, безмерно жаждете славы, чести, и богатства, и гибели христианства!» — обвиняет царь Курбского и всю «Избранную раду». А самого себя Иван Грозный сравнивает со святыми, пострадавшими от гонителей христианства: «И как они от бесов пострадали, так же и я от вас пострадал».

Конечно же, все приведенные здесь и многие оставшиеся за рамками цитирования слова Ивана Грозного свидетельствуют о глубоко продуманном, внутренне обустроенном миросозерцании человека, который не один час и день посвятил осмыслению собственного пребывания на бренной земле, проникновению в смысл собственной жизни. Более того, все эти слова — вовсе не жалкая попытка оправдать жажду власти, непомерно раздутое желание повелевать людьми. В посланиях Ивана Васильевича мы находим отражение с той или иной степенью полноты и правильности библейской трактовки прав и обязанностей царя.

Молитва царя Ивана IV перед Владимирской иконой Божией Матери.

Миниатюра из Лицевого летописного свода. 1568–1576 гг.

И в этом смысле Послания Ивана Грозного Курбскому — уникальный духовно-политический памятник, ибо в них впервые в русской истории сам государь полностью, в законченном виде сформулировал, религиозно-философски, исторически и духовно-политически обосновал основные принципы самодержавной власти русских монархов.

Первый принцип — божественное происхождение самодержавной власти. Более того, как было показано, Иван Грозный обосновал тезис богоизбранности самого государя.