Истоки русской души. Обретение веры. X–XVII вв.

Еще одно — четвертое — доказательство опять строится на народных легендах. Архиепископ Василий пересказывает некие предания о новгородцах, побывавших на севере и видевших там «земной рай». Рай тот расположен на высоких горах, осиян небывалой красотой, «многочастным» светом, а на вершине горы новгородцы увидели Деисуса, написанного чудесной ярко-голубой краской («лазорем»). Раздавалось в тех горах пение, веселье и ликование небывалое, привлекавшее людей. Двое новгородцев пошли туда, но не смогли вернуться. А третьему, посланному узнать, в чем дело, путешественники привязали к ноге веревку. И когда пытались удержать и его, то возвратили лишь мертвое тело. Следовательно, обратно из этого места дороги для живых не было.

И наконец, еще одно доказательство бытия «земного рая». Утверждая о том, что рай может быть только «духовным», Феодор, по мнению новгородского архиепископа, все «духовное» представляет лишь как видение: «И ныне, брат, ты думаешь, что существует только духовный рай, а все духовное представляется лишь как видение». Но тогда и слова Христа о Втором пришествии тоже могут казаться лишь видением, а это уже серьезное заблуждение: «А то, что Христос сказал в Евангелии о Втором пришествии, вы разве и это считаете существующим только в воображении?» Такого же быть не может, ибо: «Ни одно из дел Божиих не является тленным, но все дела Божии нетленны».

Интересно, что оба участника спора — и Василий, и Феодор — в своих рассуждениях далеко не всегда соответствуют богословским канонам. Исследователи усматривают в доводах обоих иерархов не только апокрифические, но отчасти еретические мотивы. Так, митрополит Макарий (Булгаков) в «Истории Русской Церкви» считает «странным читать» такое «Послание» православного иерарха. Причем аргументация Василия Калики приближалась в большей степени к народному, наивно-реалистическому представлению о рае, аргументация же Феодора Доброго — к книжному, отвлеченному знанию.

Впрочем, важнее здесь другое. Тверские споры о рае и вмешательство в них новгородского архиепископа свидетельствуют о том, что многие сложные богословские дискуссии уже вышли за пределы только монастырских или церковных стен. Мистические рассуждения о конце света, о путях спасения, о райских кущах постепенно становятся достоянием широкой публики. А это означает, что простые миряне уже воспринимали христианское вероучение как свое собственное, пытаясь разобраться в различных богословских хитросплетениях, примерить их к своей реальной, обыденной жизни. Значит, проблема смысла жизни и посмертного спасения более чем серьезно волновала умы и сердца русских людей.

«Сказание об индийском царстве»

В русской традиции существовали и пользовались спросом различные переводные сочинения о чудесных дальних странах. К примеру, таким сочинением был изначально греческий текст XII века, заживший на русской почве собственной жизнью в XIII–XIV вв., — «Сказание об Индийском царстве». Наполненное всяких чудес и одновременно чудищ («коркодилъ зверь лютъ», «люди пол пса да пол человека», «люди в персех очи и рот», «люди скотьи ноги имеюще» и т. д.), Индийское царство — это идеальное христианское государство, которым правит некий Иоанн, одновременно «царь и попъ» и «поборникъ по православнои вере Христове», «над цари царь», имеющий в своем подчинении 3300 других царей. Царство Иоанна преисполнено всяческих богатств, поэтому в нем нет «ни татя, ни разбойника, ни завидлива человека». А жизнь в этом царстве настолько благодатна, что даже рождающиеся здесь земные гады, противные человеку (ужи, жабы, змеи), сразу же умирают. Наконец, у индийского царя огромная армия, ведомая Словом Божиим, а в окружении его двенадцать патриархов и двенадцать митрополитов, множество попов и диаконов, царей, князей и бояр, и только во дворе царском стоят 150 церквей. И важная деталь — территорию царства пересекает река Эдем, вытекающая из рая, а значит, и само Индийское царство находится где-то возле райских кущ.

Как можно видеть, «Сказание об Индийском царстве» — это своеобразная средневековая утопия, рисующая некое идеальное государственное устройство, во главе которого стоит царь-священник. Как отмечают исследователи, «Сказание» «в какой-то мере могло отвечать мечтам христиан Малой Азии и Восточной Европы о сильном православном государе, который был бы способен противостоять неуклонному наступлению мусульман». Скорее всего по той же причине это произведение получает распространение и в русских землях, особенно в XV веке.

Русская святость в XIII–XIV вв.