Исторические и приключенческие произведения. Книги 1-16

– Дело было такое же темное и непонятное, – сказал Веллер. – В аптеке, принадлежавшей в высшей степени уважаемому человеку, многодетному отцу, при совершенно особенных обстоятельствах один за другим умерли провизор, сестра аптекарши, сын аптекаря, и при этом было установлено, что яд брали в той же аптеке. Подозрение падало то на того, то на другого, но ни допросы, ни осмотры ничего не дали. Следствие зашло в тупик. А тут умерла служанка. И от того же самого яда. Следом – дальняя родственница аптекаря, навестившая накануне злополучную аптеку. И так как после смерти родственницы аптекарь получил от нее большое наследство, подозрение теперь, понятное дело, упало на него. Разгадку помог найти случай. А развязка вышла такая, какую совершенно никто не ожидал. Виновной оказалась одиннадцатилетняя девочка, дочь аптекаря. Она тайно подмешивала яд в еду умерших для того, как объясняла она без малейшего страха и раскаяния, чтобы посмотреть, какой у них будет вид после смерти.

– Да, ужасный случай, – согласился Гаген.

– Когда хоронили всех этих людей, ребенок не проронил ни слезинки. Девочка чувствовала только любопытство. После того случая я ничего уже не считаю невозможным.

– Причиной же, вероятно, была болезнь ребенка?

– Психическое расстройство. О наказании, конечно, нечего было и думать. Девочку у отца отняли и отдали в соответствующее учреждение. Несчастный отец от горя слег… Но мы, кажется, приехали, ваша светлость?

Карета остановилась перед склепом.

– Прошу вас, – пригласил Гаген, когда лакей открыл дверцы. – Здесь склеп всей графской фамилии. Я останусь тут и буду ждать вашего возвращения из замка.

Прокурор кивнул и в сопровождении лакея направился к замку. Оставшись один, Гаген стал задумчиво прогуливаться перед склепом.

Вечер уже наступил. Солнце бросало тусклый свет на темные деревья парка и на пристанище для мертвых. Вокруг стояла полнейшая тишина. Было прохладно и сыро. Пахло прелью.

Прокурор тем временем вошел в замок и был проведен лакеем в гостиную, где нашел графиню в обществе человека, вид которого не вызвал у него доверия.

Как и всякий мужчина, впервые увидевший Камиллу, прокурор был поражен ее красотой и должен был признаться себе, что более красивой женщины он в жизни не видывал.

Поздоровавшись с прокурором, графиня представила ему капеллана, скромно державшегося позади.

– А теперь, господин прокурор, скажите, что привело вас ко мне?

– Меня привело сюда одно загадочное обстоятельство, важное не только для правосудия, но и для вас, графиня, – начал разъяснять прокурор. – Извините, что приехал вечером, но это тоже имеет свою причину, ибо вечером легче выполнить, не возбуждая внимания, то, ради чего я сюда прибыл.

Графиня внимательно слушала, хотя пока не могла уяснить, куда клонит ее гость.

– По свидетельству ряда очевидцев и некоторым другим данным есть подозрение, что покойный граф был отравлен.

– Отравлен? О, Боже! – ужаснулась графиня. – Как только вы могли такое подумать?

– Свидетельские показания утверждают, что труп графа имел все внешние признаки отравления медленно действующим ядом. Ходили слухи…

– Еще один вопрос, – надменно перебила его графиня. – Позвольте узнать, с каких пор правосудие стало обращать внимание на слухи?

– В таком запутанном деле, как это, слухи не могли быть оставлены без внимания, графиня, – возразил прокурор, не теряя хладнокровия. – Слишком много говорят вокруг, что граф умер не своей смертью. Мы должны это проверить.

– Не своей, значит – от яда. Какие же на сей счет есть предположения?

– Полагают, например, что один из слуг или какое-либо другое лицо имели причины отравить графа, – невозмутимо отвечал прокурор. – Вы не поверите, как удивительны иногда бывают мотивы преступлений. Несмотря на всю мою опытность, и мне иногда случается в этом ошибаться. Так и тут – все туманно и запутанно. Вы и сами, наверное, до сих пор оставались совершенно в неведении, не подозревая ни преступления, ни тем более преступника. Поэтому долг велит нам отыскать истину и выяснить, справедливы слухи или нет. С этой целью я и явился к вам в замок: просить вашего позволения изъять труп графа из фамильного склепа для анатомирования.

– Никогда! – гневно воскликнула графиня. – Я не позволю тревожить прах дорогого покойника.

– Ваше возмущение понятно и естественно, графиня, – нимало не смутился прокурор, – но я исполняю свой долг… И кроме того, я убежден, что вы сами согласитесь в полезности этого поступка.

– Неслыханная вещь! Увезти отсюда тело моего дорогого покойного мужа! – продолжала негодовать графиня.

– После анатомирования труп покойного будет немедленно возвращен на место, графиня, – поспешил успокоить ее прокурор. – Я понимаю ваши чувства, но, повторяю, мне необходимо исполнить свой долг.

Графиня поняла, что сопротивляться дальше бесполезно.

– Пусть будет по-вашему, – сказала она. – Я с сокрушенным сердцем соглашаюсь, покоряясь силе. Пойдемте, капеллан, проводите меня. Мы передадим гроб господину прокурору в самом склепе.

Филибер поклонился.