Исторические мемуары об императоре Александре и его дворе

Движимый не столько любопытством, сколько серьёзным интересом, Александр посетил в Париже все учреждения, посвящённые наукам, искусствам, промышленности, человечеству. Везде присутствие государя, его приветливость, его речи вызывали чувства удивления и восторга, внушали к его личности самое нежное благоговение.

Учёные всех сословий, самые даровитые писатели постоянно восхищались его тонким, изящным, наблюдательным умом, светлыми суждениями, проявлявшимися в каждом ответе Александра, и они изумлялись, с каким благородным изяществом, естественным красноречием выражался русский государь на языке, который сами они постоянно изучали.

Осматривая приют для женщин, лишившихся рассудка из-за любви, Его Величество пожелал знать, много ли там несчастных созданий, потерявших разум вследствие чрезмерной и плохо направленной чувствительности. При этом директриса ответила ему: «Ваше Величество, до сих пор их было немного, но можно опасаться, что число их возрастёт с той минуты, как Вы вступили в Париж».

Я как бы вижу императора Александра, улыбающегося и краснеющего в ответ на эти слова.

Когда государь посетил Монетный дом, в его присутствии была выбита медаль, с одной стороны изображавшая первую букву его имени, со следующей надписью вокруг: «Восстановителю Европейского мира». На другой стороне медали изображён был французский герб, при следующих словах: «В апреле 1814 года Франция вновь вступила в великий союз Европейских держав». При посещении Лувра и Тюильрийского дворца император Александр остановился в так называемом салоне «Мира» и со своей тонкой улыбкой сказал сопровождавшим его лицам: «Зачем был Наполеону этот салон?» В самый день вступления государя в Париж, и по его приказу, добродетельный епископ Тройский (Булонский аббат) был освобождён из заключения, которому подверг его Бонапарт. Раздражительно-тщеславный Наполеон оскорбился правдивой речью, которую держал в его присутствии достойный священнослужитель, которого никакая угроза не могла запугать. Император Александр пригласил к своему столу почтенного директора Института для глухонемых аббата Гикара, которого он раньше наградил орденом Св. Владимира, – орденом, который Наполеон особым приказом воспретил ему носить.

Александр любил отмечать и награждать заслуги во всех классах общества. Он осыпал знаками своего благоволения вдову своего воспитателя Лагарпа и, посетив госпожу Лагарп, он с удовольствием говорил ей о своём чувстве признательности к просвещённым заботам человека, утрата которого еще была ему чувствительна. Гордясь покровительством, которое оказывал им Александр, художники спешили воспроизвести благородные черты этого гения мира. И вскоре появился его бюст с такой надписью: «Alexandro Russiarum omnium imperatori memores Galliarum populi». [ «Александр, император Всероссийский, в память народа Галии (Франции)».]

«Iura pater populo, diademata regubus ultor,

Evropae pacem, templis sua numine reddit».

Желая также выказать своё участие находившимся в Париже полякам, Александр предложил княгине Яблоновской дать бал, чтобы всех соединить в его присутствии. На этом собрании, где присутствовали также многие литовцы-эмигранты, Александр выказал все свойственные ему привлекательные качества. Своим великодушным образом действий он хотел доказать, что девизом его сердца было любить и прощать. «Мое счастье, – говорил этот прекрасный государь, – заключается в счастье человеческого рода».

Уже граф д’Артуа приехал в Париж, где присутствие его произвело сенсацию, когда император Александр пожелал дать Парижу великий пример, воздав благодарность Провидению за его поддержку и милости.

На площади Людовика XV – площади, навсегда памятной в кровавых страницах истории революции, должно было совершиться, по приказанию Александра, торжественное священнослужение. Семь православных пастырей церкви, при соучастии Императорской капеллы, отслужили церковную службу с подобающей торжественностью, в богато украшенном алтаре, перед которым продефилировали войска, возвращавшиеся с блестящего смотра.

Громадная толпа собралась, чтобы созерцать это зрелище, вызывавшее своей новизной естественное любопытство парижан. Как только государи вступили в алтарь, тотчас звучные голоса запели благодарственный молебен. Воздух наполнился благоуханием ладана, и государи, так же, как их войска, опустились на колени, чтобы получить благословение свыше и склониться перед тем, кто даёт власть королям.