Исторические портреты

Всю зиму провёл в столице и Михаил Скопин-Шуйский — гордый недавно пожалованным боярским чином (многие ли были удостоены такой чести в ранней молодости?), обласканный царём. Михаил женился на Александре Васильевне Головиной, а вскоре, в январе 1608 года, когда состоялась свадьба самого царя Василия Шуйского, вся семья Скопиных-Шуйских приняла участие в свадебных торжествах, причём на самых почётных местах. Сам Михаил был одним из «дружек», его жена — свахой со стороны невесты, мать опять оказалась в числе «сидячих боярынь за большим столом».

Царь Василий словно демонстрировал единство родственного клана князей Шуйских, привечая племянника, «молодшего», уделом которого было верное и безропотное выполнение велений «старейшего». Именно этого он потребовал, когда в Москву после сокрушительного поражения под Волховом возвратился с жалкими остатками войска брат царя Дмитрий. Нужно было спасать положение, и навстречу самозванцу вышло войско во главе с Михаилом Скопиным-Шуйским. Он получил точные указания, где встретить интервентов — на Калужской дороге. Это решение было принято без предварительной разведки и оказалось неверным. Ненадёжность войска, собранного наспех, из тех сил, которые оказались под рукой, сыграла роковую роль...

Стремительными маршами Михаил Скопин-Шуйский пошёл на юг и остановился на речке Незнайке, за Окой. Только здесь он, организовав дальнюю разведку («начата посылать от себя посылки»), узнал, что прямо на Москву самозванец не двигается, он направился «не тою дорогою». Была ещё возможность помешать противнику — Ударить по войску «царика» с фланга и с тыла, если действовать решительно и быстро. Но здесь в события вмешался ещё один неожиданный фактор: ненадёжность войска и нежелание части бояр и воевод сражаться с самозванцем. «В полках же начала быть шатость, — сообщает по этому поводу летописец, — хотели царю Василию изменить князь Иван Катырев да князь Юрий Трубецкой, да князь Иван Троекуров и иные с ними».

Михаил Скопин-Шуйский сумел справиться с «шатостью», арестовал и отправил под стражей заговорщиков в Москву. Князья-изменники были разосланы по тюрьмам в отдалённые города, соучастников заговора царь казнил. Но время было упущено, «царик» уже приближался к столице. Можно было и дальше действовать в тылах армии самозванца, перерезая дороги из Северской земли и из Литвы, но царь Василий Шуйский, испуганный очередной изменой, поспешил отозвать рать в Москву. «Князю Михаилу же Васильевичу с ратными людьми царь Василий повелел итти к Москве» — так подвёл итоги этого эпизода войны русский летописец.

В Москве князь Михаил Скопин-Шуйский получил почётное назначение — воеводой большого полка, участвовал в летних боях на подступах к столице, но сколько-нибудь существенной роли не играл. Командование войсками оставил за собой царь Василий Шуйский, он придерживался пассивной тактики — стоял укреплёнными лагерями между Тушином и Москвой, вёл оборонительные сражения с тушинцами, а потом запёрся за стенами столицы. Тогда-то и был послан на север Михаил Скопин-Шуйский — выручать блокированного в Москве царя.

3

Посольство пробиралось на север по лесам, окольными дорогами, минуя города, — отряды тушинцев уже разошлись по стране, подчиняя «царю Дмитрию» уезд за уездом. Конечно, полторы сотни отборных всадников, охранявших посольство, могли справиться с шайками грабителей или сторожевыми заставами, но встреча с крупными отрядами интервентов или «тушинских воров» могла оказаться гибельной. Обстановка оставалась неясной. В чьих руках Тверь и Торжок, стоявшие на новгородской дороге? За кого будет Псков? Какова обстановка в самом Великом Новгороде? В Москву приходили вести, что крепко недовольны новгородцы государевым воеводой Михаилом Татищевым.

Тревожиться действительно было о чём. Не успел Михаил Скопин-Шуйский приехать в Новгород, как стало известно о псковской измене. Псковичи впустили в город тушинского воеводу Фёдора Плещеева и присягнули самозванцу. «Передался» самозванцу и Ивангород, неспокойно было в Орешке. Опасались мятежа в Новгороде. Новгородский воевода Михаил Татищев и дьяк Ефим Телепнев советовали Скопину-Шуйскому вместе с ними уйти из города. 8 сентября они тайно покинули Новгород и поехали к шведскому рубежу.

Этот вынужденный шаг оказался правильным. Волнения в Новгороде действительно начались, правда, борьба между сторонниками и противниками царя Василия Шуйского закончилась победой первых, и новгородское посольство отправилось вслед за Скопиным-Шуйским. Новгородские послы догнали его под Орешком и торжественно целовали от имени всего Новгорода крест на верность: «у них единодушно, что им всем помереть за православную христианскую веру и за крестное целование царя Василия». Скопин-Шуйский торжественно вернулся в Новгород — уже не незваным гостем, а по просьбе властей и «пятикенецких старост»[35]. По свидетельству современника, его возвращению «возрадовались» не только власти, дворяне и «дети боярские», но и посадские люди, торгово-ремесленное население крупнейшего русского северного города.