Исторические портреты

Впрочем, каких-либо наказаний за «ложные вести» устав не предусматривал. Его составители из двух зол выбирали меньшее: лучше было лишний раз полнить тревогу, даже ложную, чем узнать о набеге слишком поздно.

А вот за самовольный отъезд сторожей и станичников со службы наказания предусматривались, и очень суровые. «А которые сторожа, не дождавшись себе смены, со сторожи съедут, а в те поры государевым украинам от воинских людей учинится война, и тем сторожам быть казнёнными смертью». За каждый лишний день служилые люди получали с припоздавшей смены довольно большую по тем временам денежную компенсацию: «по полуполтине на человека на день». Правильность несения службы контролировали воеводы и станичные головы. Если выяснялось, что «они стоят небрежно и неусторожливо и до урочищ не доезжают, а хотя приходу воинских людей и не будет, и тех станичников и сторожей за то бить кнутом». Строгость вполне объяснимая: любое «небрежение» пограничной стражи могло привести к тяжким последствиям, неожиданные крымские набеги сопровождались разорением целых волостей и захватом многочисленных пленников.

Но устав не только требовал, он и создавал условия для успешного несения пограничной службы. «Боярский приговор» предусматривал обеспечение сторожей и станичников хорошими конями. Это понятно: служба на степной границе требовала быстрых и длительных переездов, только скорость могла спасти станичников при встречах с татарами, помочь вовремя доставить «вести» в пограничные города. Кто выигрывал в бешеной скачке по степи, тот побеждал!

Воеводам «украинных городов» предписывалось «смотреть накрепко, чтоб у сторожей лошади были добрые и ездили б на сторожи о двуконь, на которых бы лошадях можно было, видев крымских людей, уехать, а на худых лошадях однолично на сторожи не отпускать». Служилых людей, у которых не оказывалось «добрых лошадей», были обязаны обеспечить конями станичные головы. Случалось, что сторожа и станичники, торопясь вовремя доставить «вести», загоняли своих коней насмерть, теряли имущество. Устав предусматривал в таких случаях денежную компенсацию. Перед отправкой служилых людей на границу воеводы были обязаны «лошади их и рухлядь ценити по государеву наказу, а на которую станицу или на сторожей разгон будет и лошадей их и рухлядь поемлют, и за те лошади и за рухлядь по воеводским отпискам и по ценовым спискам платить деньги».

Строго была регламентирована и продолжительность службы на границе. Каждая сторожа должна была «стоять с весны шесть недель, а по осени по месяцу». Станицы объезжали свой участок границы в течение пятнадцати дней, да ещё две недели были в резерве в своём пограничном городе, чтобы прикрыть границу, если «которую станицу разгонят» напавшие татары. Главной заботой составителей «приговора» была организация сторожевой службы на всём протяжении границы, чтобы «однолично сторожи без сторожей не были по весь год ни на один час, доколе большие снеги не укинут…»

Каждый участок границы, на котором стояло несколько сторож и станиц, возглавлялся станичным головой. В его распоряжении был отряд «детей боярских» численностью сто – сто тридцать человек. Им платили большое по тому времени жалованье – «польская служба» считалась трудной и опасной. «Станичным головам, которые ездят на поле в станицы, давать проезжего по четыре рубля, а детям боярским, которые ездят с ними в станицы, давать проезжего по два рубля человеку».

Были составлены подробные «росписи», где именно быть «стоялым сторожам», на сколько вёрст и в какую сторону двигаться «разъездным сторожам», до какого урочища нести службу и где встречаться с разъездами соседней сторожи. Всего в росписи было семьдесят три сторожи, которые объединялись в крупные участки: «донецкие сторожи», «путивльские ближние сторожи», «сторожи из украинных городов», «мещёрские сторожи» и так далее.

Свои особенности имела сторожевая служба на «засечной черте». Специальная «лесная стража» охраняла заповедные пограничные леса и «засеки». На высоких деревьях сооружались караульные площадки; к таким «призначным деревьям» было велено «лестницы поставить, чтобы видеть с деревья от караула до караула». Там стояли кузова со смолой и берестой, которые поджигались в случае опасности. Клубы чёрного дыма один за другим поднимались над «призначными деревьями», оповещая о набеге. Постоянно были наготове гонцы, сообщавшие о появлении степняков в пограничные города. Воеводы приказывали «бить по набату и в сурну играть», созывая под защиту крепостных стен местное население.