Исторические силуэты

Однако при обсуждении первого параграфа устава РСДРП Троцкий решительно высказался в поддержку более эластичной и широкой формулировки Мартова, открывавшей двери в партию разного рода неустойчивым, оппортунистическим элементам. Троцкий голосовал против Ленина и при решении вопроса о персональном составе новой редакции «Искры», предложив утвердить без выборов всю прежнюю шестерку редакторов (Ленин, Плеханов, Аксельрод, Засулич, Мартов, Потресов). Что касается выборов ЦК, то в них Троцкий вместе с рядом других делегатов-меньшевиков вообще отказался участвовать. На последних заседаниях съезда он демонстративно ставил свою подпись под проектами резолюций, которые вносили лидеры меньшинства. А на состоявшемся в сентябре 1903 г. фракционном совещании 17 меньшевиков в Женеве Троцкий вместе с Мартовым, Аксельродом, Даном и Потресовым был избран в состав тайного фракционного центра, который должен был возглавить борьбу против большевиков. В антиленинском духе был выдержан и опубликованный в Женеве отчет сибирской делегации на II съезде РСДРП, написанный Троцким.

Позиция Троцкого объяснялась, конечно, не только простой солидарностью с «обиженными» Лениным Засулич и Аксельродом, хотя и этот фактор вряд ли стоит сбрасывать со счетов. Троцкий не принимал ряд положений книги Ленина «Что делать?», высмеивал «организационный фетишизм» большевиков, считал, что они переоценивают роль революционной интеллигенции и не доверяют здоровому классовому инстинкту рабочих, которых стихийно влечет к социализму. Таким образом, налицо было разное понимание соотношения стихийности и сознательности в рабочем движении, организации профессиональных революционеров и пролетарской массы.

В августе 1904 г. меньшевики издали в Женеве брошюру Троцкого «Наши политические задачи», посвященную автором «дорогому учителю Павлу Борисовичу Аксельроду» (это дало позже основание Сталину заявить, что Троцкому самое время отправиться за границу к своему «дорогому учителю»). Весь пафос брошюры был направлен против организационных принципов большевизма и лично против Ленина, причем Троцкий облек свои нападки на лидера большевиков в столь грубую и оскорбительную форму, что намного превзошел всех других меньшевистских вождей (чего стоит одно только заявление Троцкого о том, что марксизм для Ленина — это не метод научного исследования, а половая тряпка, когда нужно затереть следы; белый экран, когда нужно демонстрировать свое величие; складной аршин, когда нужно предъявить свою партийную совесть). Троцкий повторил столь полюбившееся в меньшевистских кругах сравнение Ленина с Робеспьером, предрекал неизбежность установления его личной диктатуры над ЦК партии, всячески принижал значение ленинских теоретических работ.

Справедливости ради нужно сказать, что в брошюре Троцкого был верно подмечен ряд слабых мест в практике социал-демократической работы, в частности в организации массовых политических кампаний, ведении кружковой пропаганды и т. д. Очень актуально звучат сегодня и мысли Троцкого о соревновании разных методов экономического и политического строительства при социализме, о необходимости споров и борьбы мнений для выработки правильного курса партии. Но все это отступало на задний план перед неприкрытой тенденциозностью и безмерной амбициозностью автора «Наших политических задач».

В большевистский период своей деятельности Троцкий не любил вспоминать это свое произведение. А незадолго до смерти в оставшейся незавершенной книге о Сталине он прямо написал, что прогноз, данный им в брошюре «Наши политические задачи», не отличался той исторической глубиной, которую ему неосновательно потом приписали. Организационная политика Ленина, продолжал Троцкий, вовсе не представляла собой одной прямой линии. Ленину в дальнейшем не раз приходилось давать отпор излишнему централизму в партии и апеллировать к ее «низам» против «верхов», так что в крице концов, несмотря на колебания в ту или иную сторону, большевистская партия сохраняла необходимое равновесие элементов демократии и централизма^{511}. К этому следует добавить, что, вступив в 1917 г. в эту партию, сам Троцкий олицетворял в ее руководящем ядре, особенно на первых порах, не столько демократическую, сколько централистскую тенденцию партийного развития.

Отношения Троцкого с меньшевиками тоже складывались достаточно сложно. Немалую роль играло здесь то обстоятельство, что в меньшевистской элите, где царили Плеханов, Мартов, Аксельрод, Дан, молодой Троцкий чувствовал себя довольно неуютно. Но нужно учитывать и то, что его раздражали политическая дряблость меньшевистской интеллигенции, ее тяготение к экономическому фатализму, стремление «не оттолкнуть» от революции либералов.